Муза Гипата

В греческой мифологии была одной из трех муз лиры, которым поклонялись в Дельфах, где располагался Храм Аполлона и Оракул. Ее имя также было самой высокой из семи нот лиры. Ее сестрами, которым поклонялись вместе с ней, были Нэта и Меса. Эти три музы были сопоставимы с первоначальными тремя: Аэда, Мелета и Мнема.

ЦИТАТЫ ИЗ КЛАССИЧЕСКОЙ ЛИТЕРАТУРЫ

Плутарх. Платоновские вопросы. (Издательство С.-Петербургского университета 2008 г. Сидаш Т.Г.) (греческий историк, 45-127 гг. н. э.):

«Что касается сил души [как они описаны] в Государстве[106], где Платон превосходно сравнивал симфонию рассудительного (λογιστικού), яростного и желательного [начал] с гармонией месы, гипаты и нэты, то здесь возникает вопрос: располагать посредине яростную или рассудительную силу? Ибо в данном пассаже сам Платон не прояснил этого. Пространственный порядок частей [человеческого тела] полагает <10071″> яростное [начало][107] в середине, рассудительное же — на месте гипаты. Ибо верхнее и первое древние называли «гипата»[108], а Ксенократ называл так даже Зевса, который есть [по его словам] тождественная и одним и тем же способом сущая гипата среди вещей, но самого нижнего[109] — того, кто ниже Луны[110], — Гомер еще прежде назвал богом, который есть архонт архонтов и «гипата» господствующих[111]. <1008> Справедливо отвести властвующему горнее место, положив рассудительное начало, словно кормчего, в голове, крайнее же и самое молодое желательное начало вывести далеко, в колонию[112]. Ибо низшее место в порядке называется самым молодым, как это выясняется из взывания к мертвым, которые призываются как низшие и подземные; некоторые люди говорят также и о ветрах, ибо один из них, именуемый Нотом[113], дует снизу, из невидимого[114]. Поскольку противопоставленность первого и последнего — нэты и гипаты — такова же, как отношение рассудительного и желающего начал, то рассудительному невозможно не быть наивысшим и первым, а чему-то иному «гипатой». <1008b> Те, кто придает рассудительному роль посредника, как наиболее значимую, не знают, что они упускают нечто еще боле значимое для гипаты — то, что не свойственно ни духу[115], ни желанию: для этих двух ведь естественно следовать за чем-либо и быть подначальными, но отнюдь не свойственно ни начальствовать, ни вести. Из их природы становится еще более ясно, что яростное [начало] находится в центре между ними; если же начальствовать свойственно рассудительному, начальствовать и быть под началом — яростному, причем в последнем случае оно подчинено рассудительному, властвующему и наказывающему вожделеющее начало, когда оно не повинуется рассудительному. Так же как среди букв полугласные находятся между гласными <1008с> и согласными, имея больше звучания, чем последние, и меньше чем первые, так и в душах людей яростное [начало] не всецело страдательно, но часто обладает воображаемым образом прекрасного, хотя он и связан с неразумным и стремлением к возмездию[116]; и сам Платон, когда уподобил эйдос души упряжке и возничему[117], изобразил, как всякому ясно, рассудительное [начало] возничим, а в образе коня с заросшими волосом ушами, коня глухого, с трудом уступающего кнуту и стрекалу[118] — непослушание и всевозможную грубость желаний, яростное же начало — куда более послушным и соратующим разумному. И как в случае парной упряжки колесничий не есть средний <1008с1> в силе и добродетели, но таков один из коней, худший колесничего, но лучший другого, сопряженного с ним, так и Платон наделил средним местом в устроении [человека] не властвующее [начало], но то, что обладает страстностью меньше, чем <третье, но больше чем> первое и разумностью большей, чем третье <, но меньшей чем первое>. Этот порядок сохраняет аналогичность созвучию [струн]: яростное начало относится к рассудительному как гипата к четвертой струне, а к вожделеющему — как нэта к пятой струне, рассудительное же к вожделеющему — как высшая и низшая ноты октавы. Если же повлечем рассудительное в середину, оно будет весьма отдалено <1008е> как от желания, так и от духа, который, в силу его подобия вожделению, некоторые философы с ним отождествляют.
2. Разве достойно насмешек то, что мы наделяем некоторые места статусом первых, вторые — статусом срединных, третьи — крайних, что рассматриваем гипату саму по себе, в то время как в лире гипата — первая и самая верхняя из струн; флейте нижнее есть последнее[119], что среднее, если это средняя струна лиры, настроенной известным способом, звучит выше гипаты и ниже неты? Ибо и глаз не у всех животных находится на одном и том же месте; однако у всех и повсюду, согласно природе, равно как и зрение ему естественно. <1008f> Как говорится, что и педагог[120] должен вести детей, не предшествуя, но следуя сзади, и троянский полководец

… Воеводствуя, то меж передних являлся,
То между задних, к сражению строя…[121]

Но в ином месте был первый и первая сила, таким же образом части души не должны быть стеснены ни местами, ни именами, но эти силы и их соответствия должны быть исследованы сами по себе. <1009> Ибо то, что в теле человека рассуждающее расположено первым, — случайность, но первичная и наивластительнейшая сила принадлежит человеку как посредующее: по отношению к вожделению — как высшее, а по отношению к яростному — как низшее, поскольку ослабляет их и усиливает, и вообще делает их гармоничными и согласованными, удаляя излишества обоих, и в то же время не позволяя им окончательно ослабнуть и уснуть[122], ибо умеренное и соразмерное[123] устанавливается посредством середины или, — а скорее, именно в этом цель разумной способности, — она производит в порывах средние, называемые священными, <1009b> единства, поскольку они заключают в себе соединения крайностей с логосами и через логос друг с другом. Ибо в случае парной упряжки, лучший — это не одна из впряженных лошадей, не среднее; управление колесницей не должно полагаться и крайним термином, но средним между безмерной медленностью и безмерной быстротой лошадей, точно так же и сила логоса овладевает неразумными движениями страстей, согласовывает их с собой, умеряет, приводит к среднему между избытком и недостатком[124]».