Феникс

Феникс был мифической птицей с красно-золотым оперением, тело которого излучало лучи чистого солнечного света. Он прожил пятьсот лет и питался арабским бальзамом и эфирным маслом. Когда он умер, новый Феникс вышел полностью выросшим из его тела. Затем он заключил своего родителя в мирровое яйцо и доставил его в великий египетский храм Бога-Солнца в Гелиополисе.

Изображение справа — Феникс, рукопись Абердинского бестиария (1200 г.), библиотека Абердинского университета.

 

КРАТКОЕ ОПИСАНИЕ

ФЕНИКС
ФормаСияющая птица с красно-золотыми перьями
ДомЕгипет и Аравия
Греческое имяТранслитерацияЛатиницаАнглийский переводПеревод
ΦοινιξPhoinixPhoenixPhoenician?Финикийский?

ГЕНЕАЛОГИЯ

Родители

Феникс (Herodotus 2.73, Ovid Metamorphoses 15.385, Apollonius of Tyana 1.38, Claudian Phoenix)

Дети

Феникс

ЦИТАТЫ КЛАССИЧЕСКОЙ ЛИТЕРАТУРЫ

 

Геродот. История. Книга 2. 73. (Источник: Геродот. История в девяти книгах. / Пер. и прим. Г. А. Стратановского. Статья В. Г. Боруховича. – Л.: Наука, 1972. – С. 195) (греческий историк 5 в. до н. э.):

 

«Есть еще одна свя­щен­ная пти­ца под назва­ни­ем феникс76. Я феник­са не видел живым, а толь­ко — изо­бра­же­ния, так как он ред­ко при­ле­та­ет в Еги­пет: в Гелио­по­ле гово­рят, что толь­ко раз в 500 лет. При­ле­та­ет же феникс толь­ко, когда уми­ра­ет его отец. Если его изо­бра­же­ние вер­но, то внеш­ний вид этой пти­цы и вели­чи­на вот какие. Его опе­ре­ние частич­но золо­ти­стое, а отча­сти крас­ное. Видом и вели­чи­ной он более все­го похож на орла. О нем рас­ска­зы­ва­ют вот что (мне-то этот рас­сказ кажет­ся неправ­до­по­доб­ным). Феникс при­ле­та­ет буд­то бы из Ара­вии и несет с собой ума­щен­ное смир­ной тело отца в храм Гелиоса, где его и погре­ба­ет. Несет же его вот как. Сна­ча­ла при­готов­ля­ет из смир­ны боль­шое яйцо, какое толь­ко может уне­сти, а потом про­бу­ет его под­нять. После такой про­бы феникс про­би­ва­ет яйцо и кла­дет туда тело отца. Затем опять закле­и­ва­ет смир­ной про­би­тое место в яйце, куда поло­жил тело отца. Яйцо с телом отца ста­но­вит­ся теперь таким же тяже­лым, как и преж­де. Тогда феникс несет яйцо [с собой] в Еги­пет в храм Гелиоса. Вот что, по рас­ска­зам, дела­ет эта пти­ца».

 

Клавдий Элиан. О мире животных. 6. 58 / Переводчик: Агностик. (Источник: Симпосий, сайт об античной литературе, античной истории и людях античности) (Древнеримский писатель. 175 г.)

 

«Феникс знает как отсчитать пятьсот лет без помощи арифметики, ибо он ученик всемудрой природы, так что он не имеет надобности ни в пальцах, ни в чем–то ещё, что помогло бы ему в понимании чисел. Цель этого знания и потребность в нем представляют вопросы общего уведомления. Вряд ли души египтян знают, когда завершится период в пятьсот лет; только немногие знают, и они относятся к жреческому сословию. На самом деле священники испытывают трудности в согласовании этих точек зрения, и хулят друг друга и придерживаются того, что не сейчас, но когда–нибудь позже, чем когда это должно, явится божественная птица. Между тем, пока они тщетно пререкаются, птица чудом угадывает период по знакам и появляется. И священники обязаны дать дорогу и признать, что они посвящали своё время «чтобы поставить солнце на отдых своими речами»[cp. Call. ep. 2 = AP. 7. 80]; но знают они не так много как птицы. Но во имя Бога, немудро не знать, где находится Египет, где Гелиополис, куда суждено явиться птице, где она должна похоронить своего отца и в какого рода гробу?»

 

Флавий Филострат. Жизнь Аполлония Тианского. Книга 3. 49. (Источник: Флавий Филострат. Жизнь Аполлония Тианского / Изд. подг. Е. Г. Рабинович; Отв. М. Л. Гаспаров. – М.: «Наука», 1985. – С. 70) (греческая биография 1-2 вв. н. э.):

«Что же до птицы феникса, то является он из Египта раз в пятьсот лет 43 и остаток названного срока в одиночестве летает по Индии, излучая сияние и блистая золотом, величием и обликом подобный орлу, пока, наконец, не опустится в гнездо, свитое из благовоний у истоков Нила. Египетское предание о том, что феникс возвращается в Египет, подтверждают также и индусы, однако к этому они добавляют еще, что он, испепеляясь в своем гнезде, сам себе поет погребальную песнь. Такой же, по словам умеющих слышать, обычай лебедей».

 

Овидий. Метаморфозы. 15. 385 (Источник: Публий Овидий Назон. Метаморфозы / Перевод с латинского С. В. Шервинского. – М.: Художественная литература, 1977) (римский эпос 1 в. до н. э. – 1 в. н. э.):

 

«Толь­ко одна воз­рож­да­ет себя сво­им семе­нем пти­ца:
“Феникс” ее асси­рий­цы зовут; не тра­вою, не хле­бом, —
Но фимиа­ма сле­зой суще­ст­ву­ет и соком амо­ма.
395 Толь­ко сто­ле­тий он пять сво­его веко­ва­нья испол­нит,
Тот­час садит­ся в вет­вях иль на маков­ку тре­пет­ной паль­мы.
Клю­вом кри­вым и ког­тя­ми гнездо себе вить начи­на­ет.
Дикой кори­цы кла­дет с почат­ка­ми неж­но­го нар­да,
Мятый в гнездо кин­на­мон с золо­ти­стою миррою сте­лет.
400 Сам он ложит­ся поверх и кон­ча­ет свой век в бла­го­во­ньях.
И гово­рят, что назна­чен­ный жить век точ­но такой же,
Вый­дя из пра­ха отца, воз­рож­да­ет­ся малень­кий Феникс.
Толь­ко лишь воз­раст ему даст сил для под­ня­тия гру­за,
Сам он сни­ма­ет гнездо с вет­вей воз­вы­шен­ной паль­мы,
405 Бла­го­че­сти­во свою колы­бель и отцо­ву моги­лу
Взяв и чрез воль­ный про­стор в Гипе­ри́она город донес­шись,
Дар на свя­щен­ный порог в Гипе­ри́она хра­ме сла­га­ет».

 

Стаций. Сильвы. Книга 3. 2. 101. Суррентинский Геркулес Поллия Феликса. 171-173. (Источник: Стаций, Публий Папиний. Сильвы / Пер. Т. Л. Александровой. — СПб.: Алетейя, 2019. — С. 118):

 

«Что за алтарь для себя приготовил Феникс живучий,
Что за поля изберет иль в какие излучины Нила»

 

 

Клавдий Клавдиан. Феникс. (Источник: Клавдий Клавдиан. Полное собрание латинских сочинений. Автор: Клавдиан Клавдий. Переводчик: Шмараков Р.Л. Источник текста: Издательство Санкт-Петербугского университета. 2008.) (Древнеримский поэт. 370 г. н.э.)

 

«От океанских зыбей отдаленных дебрь омовенна
Индов и Эвра об он пол растет, что, первая коньми
Бурными возмущена, бичеванья соседственны внемлет,
Влажные праги когда гудят колесницею росной,
Рдеет от коей грядущий день, и овеянной нощи
Осью, далеко блестящей, виящаясь риза бледнеет.
В сих-то самых, полна блаженства, Титанова птица
Царствах живет и, едина страной защищенна опасной,
В недосязаемых бренным животным владычит украйнах
10 И свирепых с миром людским сообщений не терпит.
Равна перната богам, со звездами верстается вживе
Стойкостью, век с возвращающимся иждивая обличьем.
Брашнами он алчбу утолять, никакими ключами
Жажду одолевать не привычен: но солнца чистейший
Пламень питает его, и ветрену паству впивает
Тефии он, непорочного снедь собираючи пара.
Тайным сиянием очи горят; окружает огниста
Лик краса; и сродно светило на темени рдяном
Гребень подъемлет высокий, и ясным он разделяет
20 Сумрак лучом, и пестрит ему голени тирское зелье.
Шибче Зефиров ширяют криле, которы лазурный
Цвет обомкнул, а поверх раскропленно ущедрило злато.
Ни из зачата плода, ни из семени он возницает,
Но и отец и чадо себе, и никем не созданно
Плодотворящею смертью новит отслужившее тело,
Чрез погребенье себе очередныя жизни взыскуя.
Ибо, как тысячу крат долгий год свое поприще пройдет,
Столько надвинется зим, и толькрат весна, возвращаясь,
Даст земледелу тень, ее же осень отъем лет, —
30 Отяжелев наконец, от лет он великих клонится,
Препобежден чредою годов: утомленная вихрьми,
Выспрення зыблется так сосна над вершиной кавказской,
Чтоб впоследок влещись ей, под грузом нагбенной, к паденью;
Часть от ветров падет неистомных, часть, ливнем пожранна,
Ломится, часть же у ней восхищает тягостна ветхость.
Уж убывает недлительный свет, увядает во хладе
Старческом косна звезда, когда случится омкнутись
Ей в облаках и Кинфии рог сомненный слабеет.
Уж привычны крыла преноситися в облачных недрах
40 Еле его подъемлют с земли. Тут, чувствуя век свой
Сгибший, начало кладя своего возвращенью обличья,
Былие он на холмах на теплых сбирает сухое
И, курган возводя из листвы драгоценной сабеев,
Зиждет и гроб он себе и имущее быти рожденье.
Кликом, здесь он воссев, приветствует ласковым солнце,
Ослабевая, и льет он мольбы, и просительной песнью
Пламень, новую мощь даровати имущий, взыскует.
Как вдали его Феб, повода напрягши, озетил,
Стал внезапу, и преданна так утешает питомца:
50 «О возлагаяй ты ветхость в огонь, и в мнимой гробнице
Должный рожденья стяжать череду, обновлятись почасту
В смерти обыкший и в собственной мощь почерпати кончине,
Паки прими ты начало свое, изнужденное тело
Ты отложи и, зрак пременя, явись велелепно».
Молвивши так, он спешит из власов златистых единый,
Выей тряхнувши, метнуть: сего ожидавшу пернату
Он жизнедарным перуном разит: и горит та охотно,
Чтоб возвратиться, и, рада истлеть, в бытие поспешает.
Благоуханный сруб, от небесна занявшися дрота,
60 Старца снедает. Тогда, в изумленье, тельцов своих лосных
Держит Луна, и осей не стремит медлительных небо
В пламенных родов годину: природа блюдет, в колыбели
Вечную б ей не истнить пернату, и огни надежны
Увещевает, вселенной бессмертну красу да отпустят.
Тотчас пролившаясь мощь по членам его расточенным
Вспыхивает и кровь воссозданна подъемлется в жилах.
Прах, имущий ожить, начинает без понужденья
Двигаться и облекать ей угли грубые пухом.
Кто родителем был, порожденьем он выпрядает
70 И наследует вновь; порубежье сугубыя жизни
Гранью срединный огонь невеликой ему разделяет.
К Нилу он освятить тотчас же отечески маны
И зиждительный клуб к земли он пределам фаросской
Тщится пренесть: во чуждый он мир скоротечно стремится,
Тело с собою влача, в травяном заключенно покрове.
Птицы несметны в сопутстве ему; летящего окрест,
Взвившися, реют пернатых полки. Огромное войско
Многоразличным тмит ширяньем пространное небо.
И не дерзает никто вождю из воев толь многих
80 В сретенье течь, но стезю они чтут царя благовонна.
Коршун суровый, ниже оружничий сам Громовержца
Брань не подвигнет: почтеньем созданны общи союзы.
От желтовидного так роилища варварски Тигра
Вождь-парфянин ведет: самоцветами, пышным убором
Блеща, пленицами он главу велелепными красит;
Златом зауздан скакун, упоенну багрянкою ризу
Преиспещряет игла ассирийска; властительством дмяся,
Гордый, господство несет в среде полков он послушных.
Славный в Египте всем, святодействами кроткими знатный,
90 Град Титана чтит; и в сотней столпов укрепленный
Он устремляется храм, из фиванской горы исторженных.
Там, по глаголу молвы, слагает он отческу купу,
Как повелось, и, бога почтив изваянье владычне,
Пламени бремя свое предает, олтарям обрекая
Семя свое и останок свой: удивленны мерцают
Праги, и жертвенники божественным дышат куреньем;
И, до самых дошед пелусийския топи пределов,
Индский в ноздри течет аромат, и полнит целеньем
Благорастворным мужей, и нектара ветер сладчайший
100 Нила чернеюща седмь проницает устий, куряся.
О счастливый, наследниче свой! Что всех нас ничтожит,
Силы тебе то дает. От праха тебе дарованно
Происхожденье; кончается старость — но ты пребываешь;
Зрел ты все, что бывало; в твоем столетья присутстве
Кружатся все; в какую, ты ведаешь, хляби годину
На потопленны скалы высокой излились волною,
Год блужданьми какой Фаэтоновыми вспламенился:
И истребленье тебя обошло; и един уцелевый
На одоленной земле ты остался: и пряденье Парки
110 Грозно тебе не творят, вредить не имущие власти».

 

Клавдий Клавдиан. Похищение Прозерпины. (Источник: Клавдий Клавдиан. Полное собрание латинских сочинений. Автор: Клавдиан Клавдий. Переводчик: Шмараков Р.Л. Источник текста: Издательство Санкт-Петербугского университета. 2008.) (Древнеримский поэт. 370 г. н.э.)

 

«Все, чем ни дышит в своих фимиамовых дебрях Панхея,
Все, что ласкает Гидасп, струяся благоуханно,
Что долголетная тщится сбирать пернатая в людях
Дальных, желанный себе домогаяся век обновити»

ИСТОЧНИКИ

Греческие

Римские

Список используемой литературы

Полная библиография переводов, цитируемых на этой странице.

Оцените статью
Античная мифология