Мидас

Мидас был богатым царем Фригии в Анатолии. Когда Силен — пожилой друг бога Диониса — был отделен от компании своего господина, Мидас захватил его соблазнив вином. Он гостеприимно отнесся к старому сатиру и, вернув его богу, был вознагражден желанием. Он молился о золотом прикосновении — благе, которое быстро превратилось в проклятие, когда король обнаружил, что его еда также изменилась. Обратившись к богу снова, он получил указание искупаться в реке Пактол, которая не только избавила его от силы, но и наполнила пески реки золотом.

Позже царя призвали судить музыкальное состязание между богами Аполлоном и Паном (или сатиром Марсием). Глупец заявил, что предпочитает музыку на свирели, и сердитый бог поразил его ослиными ушами. Стыдясь этого уродства, Мидас спрятал уши под фригийской шапкой — традиционного головного убора местной знати, — но служанка рассказала его секрет и правда раскрылась.

Мидас также был легендарным основателем города Анкара, который сегодня является столицей Турции.

КРАТКОЕ ОПИСАНИЕ

ЦАРЬ МИДАС
РодителиГор­дий
Царь чегоФригии
ДомАнкара во Фригии
Греческое имяТранслитерацияЛатиницаАнглийский переводПеревод
ΜιδαςMidasMidas——

ГЕНЕАЛОГИЯ

Родители

[1.1] Гор­дий (Herodotus 1.14 & 8.138, Pausanias 1.4.5)
[2.1] Кибела (Plutarch Life of Caesar 9, Hyginus Fabulae 191)

Дети

[1.1] Анхур (Plutarch Parallel Stories 5)

ЦИТАТЫ КЛАССИЧЕСКОЙ ЛИТЕРАТУРЫ

Геродот. История. Книга 8. 138. 1. (Источник: Геродот. История в девяти книгах. / Пер. и прим. Г. А. Стратановского. Статья В. Г. Боруховича. – Л.: Наука, 1972. – С. 195) (греческий историк 5 в. до н. э.):

«Бра­тья же при­бы­ли в дру­гую часть Македо­нии и посе­ли­лись побли­зо­сти от так назы­вае­мых Садов Мида­са, сына Гор­дия. В этих садах рас­тут дикие розы с 60 лепест­ка­ми. Запах их гораздо силь­нее запа­ха про­чих роз. По македон­ско­му ска­за­нию, в этих-то садах был пой­ман [Мидасом] Силен. За ними высит­ся гора под назва­ни­ем Бер­мий, вер­ши­на кото­рой недо­ступ­на из-за сне­га и холо­да».

 

Геродот. История. Книга 1. 14. 2. (Источник: Геродот. История в девяти книгах. / Пер. и прим. Г. А. Стратановского. Статья В. Г. Боруховича. – Л.: Наука, 1972. – С. 195) (греческий историк 5 в. до н. э.):

«Этот Гигес был, насколь­ко я знаю, пер­вым из вар­ва­ров (после Мида­са, сына Гор­дия, царя Фри­гии), кото­рый посвя­тил дары в Дель­фы. Ведь Мидас так­же при­нес дары, имен­но свой цар­ский трон, вос­седая на кото­ром он тво­рил суд. Этот досто­при­ме­ча­тель­ный трон сто­ит на том же месте, где и Гиге­со­вы кра­те­ры».

 

Геродот. История. Книга 1. 45. 1. (Источник: Геродот. История в девяти книгах. / Пер. и прим. Г. А. Стратановского. Статья В. Г. Боруховича. – Л.: Наука, 1972. – С. 195) (греческий историк 5 в. до н. э.):

 

«Адраст [исторический царь] же, сын Гор­дия, внук Мида­са.
[Царь Адраст был современником царя Лидии Креза]»

 

Ксенофонт. Анабасис Кира. (Источник: Текст публикуется по электронному варианту, предоставленному И. И. Маханьковым и А. А. Столяровым, 2001 г. Перевод С. И. Соболевского под ред. И. И. Маханькова.) (Греческий писатель 430 г. до н.э.)

 

Там, около дороги, находился источник, носящий имя Мидаса, царя фригийцев; здесь, говорят, Мидас поймал сатира [то есть Силена], смешав воду источника с вином».

 

Ликофрон. Александра. 1397. (Источник: Ликофрон. Александра. / Вступ. ст. А. В. Мосолкина, пер. и комм. И. Е. Сурикова. // ВДИ. 2011. № 1) (греческий поэт 3 в. до н. э.):

 

«Но вот опять фри­ги­ец [царь Мидас], мстя за бра­тьев кровь [то есть троянцев],
Враж­деб­но разо­рит стра­ну, вскор­мив­шую
Судью над мерт­вы­ми [то есть континент Европы]…
Фри­ги­ец тот отре­жет уши неко­гда
Осли­ные свои; вис­ки укра­сит он
Мух-кро­во­пийц пугаю­щей повяз­кою.
Пора­бо­тит всю зем­лю он Фле­грей­скую,
Хре­бет Фрам­бий­ский, вме­сте с ним — при­бреж­ный мыс
Тито­на, так­же и сифо­нов пажи­ти,
Пал­ле­ны паш­ню.
[Согласно Ликофрону, после Троянской войны царь Фригии Мидас вторгся в регионы Фракии и Македонии]»

 

Страбон. География. Книга 7. 3. 12. (Источник: Страбон. География / Пер. Г. А. Стратановского. – М.: Наука, 1964. – С. 399-400) (греческий географ 1 в. до н. э. – 1 в. н. э.):

 

«Ведь там [в Аттике] назы­ва­ли рабов лишь по име­нам самих стран, откуда их при­во­зи­ли (напри­мер, «Лиди­ец» или «Сири­ец»), или же употре­би­тель­ны­ми в тех стра­нах име­на­ми, как «Манес» или «Мидас».

 

Страбон. География. Книга 12. 5. 3. (Источник: Страбон. География / Пер. Г. А. Стратановского. – М.: Наука, 1964. – С. 399-400) (греческий географ 1 в. до н. э. – 1 в. н. э.):

 

«Есть там и гора Дин­дим, воз­вы­шаю­ща­я­ся над горо­дом, по име­ни кото­рой назва­на область Дин­ди­ме­на, так же как Кибе­ла полу­чи­ла свое имя от Кибел. Неда­ле­ко отсюда про­те­ка­ет река Сан­га­рий. На этой реке нахо­дят­ся древ­ние посе­ле­ния фри­гий­цев, Мида­са и Гор­дия (жив­ше­го еще рань­ше) и неко­то­рых дру­гих. Эти посе­ле­ния не сохра­ни­ли даже и сле­дов горо­дов, но пред­став­ля­ют собой толь­ко селе­ния немно­го боль­ше про­чих».

 

Страбон. География. Книга 12. 18. 1. (Источник: Страбон. География / Пер. Г. А. Стратановского. – М.: Наука, 1964. – С. 399-400) (греческий географ 1 в. до н. э. – 1 в. н. э.):

 

«Одна часть Фри­гии назы­ва­ет­ся Вели­кой Фри­ги­ей, та, над кото­рой власт­во­вал Мидас; часть ее захва­ти­ли гала­ты. Дру­гая назы­ва­ет­ся Малой Фри­ги­ей, кото­рая рас­по­ло­же­на у Гел­лес­пон­та и око­ло Олим­па, т. е. так назы­вае­мая Фри­гия Эпи­к­тет».

 

Страбон. География. Книга 14. 5. 28. (Источник: Страбон. География / Пер. Г. А. Стратановского. – М.: Наука, 1964. – С. 399-400) (греческий географ 1 в. до н. э. – 1 в. н. э.):

 

«Напри­мер, что источ­ни­ком богат­ства Тан­та­ла и Пело­пидов были [золотые] руд­ни­ки во Фри­гии и Сипи­ле… богат­ства Мида­са — от руд­ни­ков око­ло горы Бер­мия».

 

Павсаний. Описание Эллады. Книга 1. 4. 5. (Источник: Павсаний. Описание Эллады /Пер. С. П. Кондратьева под ред. Е. Никитюк. Пред. Э. Фролова. СПб.: Алетейя, 1996) (греческое повествование о путешествии 2 в. н. э.):

 

«Фри­гий­ский город Анки­ру (Якорь), кото­рую в преж­нее вре­мя выстро­ил Мидас, сын Гор­дия. Якорь, кото­рый нашел Мидас, еще в мое вре­мя нахо­дил­ся в хра­ме Зев­са; суще­ст­во­вал и так назы­вае­мый Источ­ник Мида­са; гово­рят, что Мидас под­ме­шал в него вина, чтобы пой­мать Силе­на. Так вот эту-то Анки­ру они взя­ли, а так­же и Пес­си­нунт под горой… Дин­ди­мом; там есть храм Мате­ри богов, назы­вае­мой Агди­стис, где, гово­рят, похо­ро­нен Аттис.
[«Якорь, который нашел Мидас» — это легенда, придуманная для объяснения имени Анкира, что в переводе с греческого означает «якорь»]»

 

Плутарх. Цезарь. (Источник: Плутарх. Сравнительные жизнеописания / Пер. С. П. Маркиша, М. Е. Грабарь-Пассек, С. И. Соболевского. – Т. I. – М., 1994) (греческий историк 2-3 вв. н. э.):

 

«У рим­лян есть боги­ня, кото­рую они назы­ва­ют Доб­рою [то есть греческой богиней Реей], а гре­ки — Жен­скою. Фри­гий­цы выда­ют ее [то есть фригийская богиня Кибела] за свою, счи­тая супру­гою их царя Мида­са».

 

Афиней. Пир мудрецов. Книга 2. 45c. (Источник: Афиней. Пир мудрецов. В пятнадцати книгах / Перевод с древнегреческого Н. Т. Голинкевича. – М.: Издательство «Наука», 2010. – С. 75):

 

«Эпиманом, приказал разбавлять воду вином [прямо] в одном источнике в своей Антиохии [главного города Фригии]. То же самое, как рассказывает Феопомп [греческий историк 4 век до н.э.], проделал фригийский Мидас, когда захотел споить Силена, чтобы поймать его».

 

Клавдий Элиан. Пёстрые рассказы. Книга 3. 18. (Источник: Элиан. Пестрые рассказы. — М.-Л.: Издательство Академии наук СССР, 1963) (греческий ритор 2-3 вв. н. э.):

«Фео­помп рас­ска­зы­ва­ет о беседе фри­гий­ца Мида­са с Силе­ном. (Силен этот — сын ним­фы; по при­ро­де сво­ей он ниже боже­ства, но выше чело­ве­ка, так как наде­лен бес­смер­ти­ем). Они раз­го­ва­ри­ва­ли о раз­лич­ных пред­ме­тах; меж­ду про­чим, Силен рас­ска­зал Мида­су сле­дую­щее:… [Затем автор описывает воображаемую страну, расположенную на дальних берегах реки Океан, окружающей Землю]».

 

Клавдий Элиан. Пёстрые рассказы. Книга 12. 45. (Источник: Элиан. Пестрые рассказы. — М.-Л.: Издательство Академии наук СССР, 1963) (греческий ритор 2-3 вв. н. э.):

 

«Фри­гий­ские ска­за­ния повест­ву­ют о том, что фри­гий­цу Мида­су, когда он был еще малым ребен­ком, во сне заполз­ли в рот муравьи и с вели­ким при­ле­жа­ни­ем ста­ли сно­сить туда пше­нич­ные зер­на».

 

Псевдо-Плутарх. Собрание параллельных греческих и римских историй. / Переводчик Васильева Н. В. (Источник: Вестник древней истории, 1980, № 2; цитируется по: [http://simposium.ru/ru/node/1142]) (анонимные авторы 2 в. н. э.):

 

«Около фригийского города Келены образовалась расселина с водой и поглотила множество домов вместе с людьми. Царь Мидас получил предсказание, что расселина закроется, если он бросит в бездну самое ценное. Он стал бросать золото и серебро, но это не помогло. А сын Мидаса Анхур решил, что в жизни нет ничего ценнее человеческой души. Обняв родителей и жену Тимофею, верхом на коне он бросился в бездну, и земля сомкнулась. На этом месте Мидас воздвиг золотой алтарь и, дотронувшись до него рукой, посвятил Зевсу Идейскому. Примерно в то время, когда закрылась расселина, этот алтарь превращается в камень, спустя же определенный срок опять становится золотым. Рассказал об этом Каллисфен во второй книге «Метаморфоз». [Анхур, сын Мидаса, является эпонимом города Анкара]»

 

Филострат Старший. Картины. Книга 1. 22. (Источник: Филострат (старший и младший). Картины. Каллистрат. Описание статуй. – Томск: «Водолей», 1996) (греческий ритор 3 в. н. э.):

 

«[Якобы описание древнегреческой картины в Неаполе]
Спит здесь Сатир, и будем о нем говорить тихим голосом, чтобы он не проснулся и не помешал бы нам восхищаться всем тем, что у нас перед глазами. Мидас поймал этого Сатира при помощи вина во Фригии около тех гор, которые ты видишь. Он подмешал вина в воду того источника, возле которого он и теперь лежит, во сне изрыгая вино. Приятно смотреть на веселую породу сатиров, когда танцуют они, приятно задорное их кривлянье, когда смеются они. Не плохи и в любви эти молодчики и привлекают к себе лидиянок, искусно их очаровывая льстивою речью. И вот что еще надо сказать о них: рисуют их тощими, с горячею кровью, как неразбавленное вино; уши у них торчат, бедра вогнуты, во всем остальном они очень наглы, а хвостом они сущие лошади. Так вот та добыча, какую поймал Мидас, нарисована здесь на картине со всеми этими признаками, как и те, о ком я сейчас тебе рассказал, но только он спит от вина и храпит, как пьяный, глубоко дыша: ведь целый источник он выпил скорее, чем иной выпьет кубок с вином. Вокруг Сатира танцуют нимфы и смеются над ним, издеваясь за то, что заснул он. Каким пышным Мидас нарисован, какой «он изнеженный! Он так ухаживает за своей головною повязкою, за своею прическою! В руках у него торжественный жезл и надет на нем златотканный кафтан. Смотри! Вот и его огромные уши, из-за которых глаза его кажутся столь восхитительными; они выглядят полусонными, и чувство удовольствия переходит в них в томность. Картина сознательно всеми этими штрихами позволяет нам разгадать, что тайна Мидаса уже выдана и что люди узнали ее от того пресловутого тростника, так как земля не могла скрыть в себе той тайны, которую она услыхала».

 

Флавий Филострат. Жизнь Аполлония Тианского. Книга 4. 27. (Источник: Флавий Филострат. Жизнь Аполлония Тианского / Изд. подг. Е. Г. Рабинович; Отв. М. Л. Гаспаров. – М.: «Наука», 1985. – С. 158) (греческая биография 1-2 вв. н. э.):

 

«[Языческий пророк Аполлоний Тианский призван разобраться с надоедливым сатиром (на самом деле обезьяной) в Эфиопии и черпает вдохновение из легенды о царе Мидасе и Силене] «Есть средство даже па таких буянов [сатиров или африканских обезьян], — возразил Аполлоний, — и средство это, говорят, некогда применил Мидас. Упомянутый Мидас был в некотором родстве с сатирами, о чем свидетельствовали его уши, и во г один сатир принялся шутить над родичем, распевая об его ушах охальные песенки, да еще и на свирели играл. Ну, а Мидас слыхал — по-моему, от матери своей, — что ежели сатир упьется вином и уснет, то становится смирен и добронравен. Близ дворца был пруд: царь добавил в воду вина и пустил сатира напиться, а тот упился и так был побежден. Давайте докажем истинность предания — пойдем к деревенскому старосте и, ежели имеется у жителей вино, плеснем его сатиру, а он попадется, точно как Мидасов насмешник».

 

Климент Александрийский. Увещевание к язычникам. 2. (Источник: https://azbyka.ru/otechnik/Kliment_Aleksandrijskij/uveshhevanie-k-jazychnikam/2) (раннехристианский богослов 2-3 вв. н. э.):

 

«[Об основании оргий] Дардан, научивший мистериям Матери богов [горе Ида в Троаде], или Ээтион, установивший оргии и посвящения самофракийцев, или тот фригиец, Мидас, научившийся у одриса, а затем распространивший среди подданных искусно созданное ложное учение».

 

Псевдо-Гигин (общее имя для неизвестных античных авторов-мифографов 2 века н. э.) Мифы. 191. (Источник: Гигин. Мифы. / Пер. Д. О. Торшилова под общ. ред. А. А. Тахо-Годи. – 2-е изд., испр. – СПб.: Алетейя, 2000. – С. 43):

«Мидас, мигдонийский царь, сын Идейской Матери от †Тимола [Кибелы], был судьей, когда Аполлон состязался с Марсиемили с Паном в игре на свирели. Когда Тимол присудил победу Аполлону, Мидас сказал, что лучше присудить ее Марсию. Тогда негодующий Аполлон сказал Мидасу: каков ты судья, такие у тебя будут и уши. Когда все услышали это, он сделал, чтобы уши у Мидаса стали ослиными. В то время Отец Либер [Дионис] вел войско в Индиюи Силен заблудился. Мидас радушно принял его в гостях и дал ему проводника, который отвел его к войску Либера [Диониса]. А Мидасу за его благодеяние Отец Либер дал возможность выбрать, что он хочет, и попросить у него. Мидас попросил, чтобы все, до чего он дотронется, становилось золотом. Получив такой дар, он вернулся во дворец и все, что бы он ни тронул, становилось золотом. Когда его стал мучить голод, он попросил Либера отнять у него драгоценный дар. Либер велел ему омыться в реке Пактол и вода, коснувшись его тела, окрасилась в золотой цвет. Эта река в Лидии теперь называется Хрисорроем».

 

Псевдо-Гигин (общее имя для неизвестных античных авторов-мифографов 2 века н. э.) Мифы. 274. (Источник: Гигин. Мифы. / Пер. Д. О. Торшилова под общ. ред. А. А. Тахо-Годи. – 2-е изд., испр. – СПб.: Алетейя, 2000. – С. 43):

 

«Кто что открыл. Царь Мидас, сын Кибелы, фригиец, первый нашел олово и свинец».

Овидий. Метаморфозы. Книга 11. 85. (Источник: Публий Овидий Назон. Метаморфозы / Перевод с латинского С. В. Шервинского. – М.: Художественная литература, 1977) (римский эпос 1 в. до н. э. – 1 в. н. э.):

«Не удо­воль­ст­во­ван Вакх. Он эти поля покида­ет:
С хором достой­ней­ших жен уда­ля­ет­ся к Тмо­лу род­но­му,
На мало­вод­ный Пак­тол, — хоть тот золотым еще не был
В те вре­ме­на, зла­то­нос­ным пес­ком не стру­ил­ся на зависть!
К богу при­выч­ной тол­пой сати­ры сошлись и вак­хан­ки.
Но не явил­ся Силен: дро­жа­щий от лет и похме­лья,
Схва­чен селя­на­ми был из фра­кий­цев и ста­щен в цве­точ­ных
Путах к Мида­су-царю, кому с кек­ро­пий­цем Эвмол­пом
Таин­ства оргий сво­их Орфей заве­щал пес­но­пе­вец.
Царь лишь увидел его, сото­ва­ри­ща, спут­ни­ка таинств,
Гостю желан­но­му рад, тор­же­ст­вен­ный празд­ник устро­ил,
Десять дней и ночей весе­ли­лись они бес­пре­стан­но.
Вот уж один­на­дцать раз Све­то­но­сец высо­кое вой­ско
Звезд побеж­дал; тогда в лидий­ские долы, доволь­ный,
Царь при­шел и вер­нул моло­до­му питом­цу Силе­на.
Бог пре­до­ста­вил ему, весе­лясь воз­вра­ще­нью кор­миль­ца,
Пра­во избрать по жела­нию дар, — но, увы, не на бла­го!
Царь, себе на беду, гово­рит: «Так сде­лай, чтоб каж­дый
Тро­ну­тый мною пред­мет ста­но­вил­ся золо­том чистым!»
Дал изво­ле­нье свое, наде­лил его пагуб­ным даром
Либер; но был огор­чен, что о луч­шем его не про­сил он.
Весел ушел он; дово­лен бедой, — Бере­кин­тии чадо, —
Вер­ность обе­щан­ных благ, ко все­му при­ка­са­ясь, пыта­ет.
Сам себе верит едва: с невы­со­ко­го или­ка вет­ку
С зеле­нью он обо­рвал — и ста­ла из золота вет­ка.
Под­нял он камень с зем­ли — и золо­том камень бли­ста­ет,
Тро­га­ет ком зем­ля­ной — и ком под власт­ным каса­ньем
Плот­ным ста­но­вит­ся; рвет он сухие коло­сья Цере­ры —
Золо­том жат­ва горит; сорвав ли ябло­ко дер­жит —
Ска­жешь: то дар Гес­пе­рид; двер­ных кося­ков ли кос­нет­ся
Паль­ца­ми — видит уже: кося­ки излу­ча­ют сия­нье;
Даже когда омы­вал он ладо­ни стру­ей водя­ною,
Вла­га, с ладо­ней стру­ясь, обма­нуть мог­ла бы Данаю!
Сам пости­га­ет едва совер­ше­нье меч­ты, пре­тво­ряя
В золо­то все. Сто­лы лико­вав­ше­му ста­ви­ли слу­ги
С нагро­мож­де­ни­ем яств, с изоби­льем пече­но­го теста.
Толь­ко едва лишь рукой он кос­нет­ся Цере­ри­на дара —
Дар Цере­рин тот­час под рукою ста­но­вит­ся твер­дым;
Жад­ным зубом едва соби­ра­ет­ся блюдо пору­шить,
Пыш­ные куша­нья вмиг ста­но­вят­ся жел­тым метал­лом,
Толь­ко он с чистой водой сме­ша­ет винов­ни­ка дара,
Как через глот­ку питье рас­плав­лен­ным золо­том льет­ся.
Этой неждан­ной бедой пора­жен, — и бога­тый и бед­ный, —
Жаж­дет бежать от богатств и, чего поже­лал, нена­видит.
Голо­да не уто­лить уж ничем. Жжет жаж­да сухая
Гор­ло: его поде­лом неот­вяз­ное золо­то мучит!
Он протя­нул к небе­сам отли­вав­шие золо­том руки:
«Ныне про­сти, о роди­тель Леней, я ошиб­ся. Но все же
Мило­стив будь и меня из пре­льсти­тель­ной вырви напа­сти!»
Кроток боже­ст­вен­ный Вакх: едва в погре­ше­нье сознал­ся
Царь, он вос­ста­вил его, от усло­вья и дара изба­вил.
«Чтоб не остать­ся навек в поже­лан­ном тобою на горе
Золо­те, — мол­вил, — сту­пай к реке, под вели­кие Сар­ды,
Гор­ным кря­жем иди; навстре­чу стру­я­щим­ся водам
Путь свой дер­жи, пока не при­дешь к рож­де­нью пото­ка.
Там, под пен­ный род­ник, где обиль­ней все­го исте­че­нье,
Темя под­ставь и омой одно­вре­мен­но тело и грех свой!»
Царь к тем водам при­шел. Окра­си­ла ток золотая
Сила и в реку ушла из его чело­ве­че­ской пло­ти.
Ныне еще, полу­чив зла­то­нос­ное древ­нее семя,
Поч­ва твер­да, и бле­стят в ней влаж­ные золота комья».

 

Овидий. Метаморфозы. Книга 11. 146. (Источник: Публий Овидий Назон. Метаморфозы / Перевод с латинского С. В. Шервинского. – М.: Художественная литература, 1977) (римский эпос 1 в. до н. э. – 1 в. н. э.):

 

«Царь, убо­яв­шись богатств, в лесах стал жить по-про­сто­му
С Паном, кото­рый весь век оби­та­ет в нагор­ных пеще­рах.
Ум лишь остал­ся тугим у него. Опять обра­ти­лись
Глу­пые мыс­ли царя обла­да­те­лю их не на поль­зу.
Там, в даль моря смот­ря, под­ни­ма­ет­ся гор­до обшир­ный
Тмол с подъ­емом кру­тым; его опус­ка­ют­ся скло­ны
К Сар­дам с одной сто­ро­ны, с дру­гой — к неве­ли­ким Гипе­пам.
Пан, для нимф моло­дых там пес­ни свои рас­пе­вая,
Голос их сам выво­дя на вос­ком скреп­лен­ной цев­ни­це,
Ниже напе­вов сво­их оце­нил Апол­ло­но­во пенье,
Вышел в нерав­ный с ним бой, а Тмол был избран судьею.
Сел на гору свою судья пре­ста­ре­лый, а уши
Осво­бо­дил от лист­вы — одним лишь увен­ча­ны дубом
Сизые воло­сы; вкруг вис­ков упа­да­ют, он видит,
Желуди. Вот, посмот­рев на скот­ско­го бога, ска­зал он:
«Ждать не заста­вит судья!» Тот начал на сель­ской сви­ре­ли.
Вар­вар­ской пес­ней сво­ей он Мида­са, кото­рый слу­чай­но
При состя­за­нии был, пре­льстил. И лицо обра­ща­ет
Ста­рый судья к Апол­ло­ну, — с лицом и леса обер­ну­лись.
Феб, с золо­той голо­вой, уви­тою лав­ром пар­насским,
Зем­лю хла­мидою мел, про­пи­тан­ной пур­пу­ром Тира.
Лиру в убран­стве кам­ней дра­го­цен­ных и кости индий­ской
Шуй­цей под­дер­жи­вал он, дес­ни­ца щип­ком управ­ля­ла.
Вся же осан­ка была — музы­кан­та. Вот потре­во­жил
Стру­ны искус­ным пер­стом. И, сла­до­стью их поко­рен­ный,
Тмол поре­шил, чтоб Пан не рав­нял сво­ей дуд­ки с кифа­рой.
Суд свя­щен­ной горы и реше­нье одоб­ре­ны были
Все­ми. Их толь­ко один пори­цал, назы­вая суж­де­нье
Неспра­вед­ли­вым, — Мидас. И Дели­ец теперь не изво­лил,
Чтоб чело­ве­че­ский вид сохра­ни­ли дурац­кие уши:
Вытя­нул их в дли­ну, напол­нил беле­ю­щей шер­стью,
Твер­до сто­ять не велел и дал им спо­соб­ность дви­же­нья.
Про­чее — как у людей. Лишь одной опо­ро­чен он частью.
Так был укра­шен Мидас уша­ми осла-тихо­хо­да.
Все же пыта­ет­ся он скрыть стыд свой: голо­ву с тяж­ким
Зна­ком позо­ра при­крыть пур­пур­но­го цве­та повяз­кой.
Толь­ко один его раб, кото­рый обыч­но желе­зом
Воло­сы цар­ские стриг, все видел. Не смея позо­ра
Выдать, но всем раз­гла­сить его страст­но желая, не в силах
Более тай­ну хра­нить, убе­жал он и выко­пал ямку
И о гос­под­ских ушах, кото­рые видел слу­чай­но,
Повесть тихонь­ко ведет, и в самую ямоч­ку шеп­чет.
Свой пота­ен­ный донос он опять зары­ва­ет зем­лею
Той же и мол­ча назад от зако­пан­ной ямки ухо­дит.
Вско­ре там начал рас­ти трост­ник тре­пе­щу­щий, целой
Рощей. А толь­ко созрел, — лишь год испол­нил­ся, — тай­ну
Выдал он жите­лям сел; колеб­ле­мый лас­ко­вым вет­ром,
Мол­вит зары­тую речь, обли­чая Мида­со­вы уши».

 

Плиний Старший. Естественая история. Книга 7. 204. (Перевод с латинского Б. А. Старостина). (Источник: Вестник Удмуртского университета. Серия «История и филология». Ижевск: 2010, вып. 1 (§§1—32) (римская энциклопедия 1 в. н. э.):

 

«[Об изобретениях] Одно­стволь­ную флей­ту — Пан, сын Мер­ку­рия, попе­ре­ч­ную флей­ту — Мидас396 во Фри­гии, двой­ную флей­ту — Мар­сий в той же стране».

 

Фульгенций. Мифологии. (Источник. Кн. I. 16, 18-22. Кн. II / Пер. Д. В. Можеляна под ред. Н. Н. Болгова // Классическая и византийская традиция. 2014. — Белгород, 2014. — С. 320—334. ISBN 978-5-9905518-8-8) (Писатель, историк, грамматик второй половины V — первой трети VI века)

«[Мидас используется как метафора для богатства]
Сказание о Царе Мидасе и реке Пактоле.
Царь Мидас попросил Аполлона, чтобы все, к чему он прикоснется, обращалось в золото; поскольку он заслужил это, но благо обернулось наказанием,
и его начали мучать плоды его желаний, ибо всё то, к чему он прикасался, действительно превращалось прямо в золото. Поэтому это было озолоченной нуждой и бедностью посреди богатства, поскольку еда и питье затвердевали в золотую субстанцию. И он просил Аполлона изменить эту злую волю и получил ответ, что ему следует погрузить голову трижды в руки реки Пактол. От этого деяния Пактол постоянно стряхивала золотые пески. Очевидно, этим поэты прозорливо заманивают к алчности, по причине того, что любой следующий алчности, когда, наконец, устанавливает нужную цену, умирает от жадности, как и царь Мидас; но величайший вклад в его благосостояние, как пишут Соликрат и Кузин в своих книгах по истории, было то, что всем своим доходом царь Мидас отвернул реку Пактол, однажды текшую в море, через бесчисленные оросительные каналы, что он опустошил жадностью те территории, которые она делала плодородными. Мидас или medenidon на греческом, значит ничего не знать, быть жалким и глупым, не способным себе помочь».

ИСТОЧНИКИ

Греческие

Римские

Список используемой литературы

Полная библиография переводов, цитируемых на этой странице.

Оцените статью
Античная мифология