Немейский Дракон был чудовищным змеем, которому было поручено охранять священную рощу Зевса в Немее. Когда новорожденного принца Офельта кормилица положила на траву, в момент когда она направила армию Семерых против Фив к ближайшему источнику, змей нашел и убил младенца. Затем Адраст и его войско убили дракона и учредили Немейские игры в честь ребенка и бога Зевса.
КРАТКОЕ ОПИСАНИЕ
| НЕМЕЙСКИЙ ДРАКОН | |
| Родители | Гея |
| Форма | Чудовищный змей |
| Дом | Немея в Арголиде |
| Убит | Адрастом и Капанеем |
| Греческое имя | Транслитерация | Латиница | Английский перевод | Перевод |
| Δρακων Νεμειος | Drakôn Nemeios | Draco Nemeum | Dragon of Nemea | Дракон из Немеи |
ГЕНЕАЛОГИЯ
Родители
Гея (Statius Thebaid 5.505)
ЦИТАТЫ КЛАССИЧЕСКОЙ ЛИТЕРАТУРЫ
Псевдо-Аполлодор. Мифологическая библиотека. Книга 3. 64. (Источник: Аполлодор. Мифологическая библиотека / Перевод, заключительная статья, примечания, указатель В. Г. Боруховича. – Л.: Наука, 1972. – С. 51) (греческий мифограф 2 в. н. э.):
«Прибыв в Немею, которой правил царь Ликург, они [армия Семерых против Фив] стали искать воду. Дорогу к источнику им показала Гипсипила, оставив маленького ребенка Офельта, которого она нянчила (Офельт был сыном Эвридики и Ликурга): лемносские женщины, узнав о спасении Тоанта, убили его, а Гипсипилу продали в рабство на чужбину. Так она и стала рабыней Ликурга. В то время как она показывала дорогу к источнику, оставленный ею ребенок погиб от укуса змеи. Спутники Адраста, придя вместе со своим вождем, убили змею, а тело мальчика предали погребению. Амфиарай сказал им при этом, что это знамение предвещает будущие события, и мальчика они назвали Архемором. В честь его Адраст и его спутники учредили Немейские игры».
Флавий Филострат, Жизнь Аполлония Тианского, Книга 3. 6 — 9. (Источник: Флавий Филострат. Жизнь Аполлония Тианского / Изд. Подг. Е. Г. Рабинович; Отв. М. Л. Гаспаров. – М.: «Наука», 1985. – С. 186) (греческая биография 1-2 вв. н. э.):
«Гомер точнее большинства стихотворцев сумел описать этих змей, ибо сказал, что у змеи, обитавшей под источником в Авлиде, спина была цвета запекшейся крови,. однако другие поэты утверждают, будто змея немей-ского святилища нравом была подобна авлидской змее и якобы имела кокуль, а вот у болотных змей кокуля, по нашим сведениям, нет».
Псевдо-Гигин (общее имя для неизвестных античных авторов-мифографов 2 века н. э.) Мифы. 74. (Источник: Гигин. Мифы. / Пер. Д. О. Торшилова под общ. ред. А. А. Тахо-Годи. – 2-е изд., испр. – СПб.: Алетейя, 2000. – С. 198):
«Когда семеро вождей [армии Семерых против Фив] шли в поход на Фивы, они пришли в Немею, где Гипсипила, дочь Фоанта, была в рабстве и воспитывала Архемора, или Офита, сына царя Лика. Ему было предсказано, чтобы она никогда не клала ребенка на землю, прежде чем он научится ходить. Так вот семеро вождей, которые шли на Фивы, ища воду, пришли к Гипсипиле и попросили ее показать им, где вода. Она, боясь положить ребенка на землю <носила его на руках, но, когда привела их к источнику>, около которого рос высокий сельдерей, положила его туда. Пока она наливала им воду, дракон, стороживший источник, съел мальчика. Адраст и остальные убили дракона и попросили царя Лика [отца ребенка] за Гипсипилу, а в честь мальчика установили погребальные игры [Немейские игры], которые справляются каждые пять лет и победители на них получают венок из сельдерея».
Стаций. Фиваида. Книга 4. 741. (Источник: Публий Папиний Стаций. Фиваида / В переводе Ю. А. Шичалина. – М.: «Наука», 1991. – С. 26-27) (римский эпос 1 в. н. э.):
«Смолкшие воды [Немейского источника] питать продолжала в тени сокровенной
Лангия только одна, но и та — велением бога [Диониса].
Водам еще Архемор [т.е. Офельт, убитый Немейским Драконом рощи у родника] унесенный печального не дал
имени [Немейские игры были основаны в его честь], и о реке — не знали: беспутье хранило
рощу и самый поток; ждет Нимфу великая слава
после того, как ахейцев вожди почтут состязаньем
скорбь [кормилицы] Гипсипилы, а чин трехлетний — память Офельта [Немейскими играми]».
Стаций. Фиваида. Книга 5. 505. (Источник: Публий Папиний Стаций. Фиваида / В переводе Ю. А. Шичалина. – М.: «Наука», 1991. – С. 26-27) (римский эпос 1 в. н. э.):
«А между тем — ахейских дубрав устрашитель священный —
змей земнородный в лугах [Немейской рощи] появился и ходом свободным
влек громаду свою, оставляя себя за спиною.
Тускло пылают глаза, пасть пенится ядом зеленым,
бьется трехжальный язык, тройным изогнуты строем
зубы и лоб золотой выдается красою свирепой.
У инахийцев он слыл Громовержца [Зевса] священною тварью,
коего эти места в лесных святилищах скудно
жертвами чтили. Скользя убегающим кругом, то храмы
божии змей обвивал, то дубы злосчастного леса
скреб, то, обняв, истончал стволы у ясеней мощных;
часто, сплошною грядой брега смыкая речные,
он возлегал, и вздымался поток, чешуей прегражденный.
Ныне, когда и земля по приказам огигова бога [Диониса, вызвавшего засуху]
вся задыхалась, и в прах пугливые прятались нимфы, —
грозным изломом боков продвигая волнистую спину,
полз он и, пыша огнем, лютовал от твердевшего яда.
Меж опаленных болот, и озер, и ручьев пересохших
вился и тщетно блуждал в речных пустующих руслах,
или, не помня себя, лизал расплавленный воздух,
пастью отверстой дыша, и, скребя стонавшую пашню,
к самой земле приникал: не хранится ли влага в зеленом
поле. Но там, где травы раскаленные вздохи касались,
зелень сгорала, и луг умирал под шипящею пастью.
Так разделяет эфир Дракон [Змей сравнивается с созвездием Дракона], от арктийских повозок
вплоть до самих доходя в чужом полушарии Нотов.
Так и другой, отроги обвив святого Парнаса [Пифона],
змей содрогал их, пока, тобою, Делосец [Аполлон], пронзенный,
на изъязвленной спине не вместил стрелоствольного леса.
Бедный младенец [принц Офельт], почто исключительной участи бремя
дал тебе бог, враждебностью чьей на первом пороге
жизни своей ты сражен? — Отныне навеки для греков
будешь священ и умрешь, удостоенный славной могилы [в его честь были основаны Немейские игры].
Ты погибаешь, дитя, без ведома змея — сраженный
взмахом хвоста: тотчас же дрема покинула члены,
и на мгновенье глаза — чтобы смерть увидать — приоткрылись.
Но умирающий плач едва раздается над лугом
и в пораженных устах оборванной жалобой молкнет
(так в сновиденье порой смолкают, не кончившись, речи), —
вмиг Гипсипила [его няня], его услыхав, обмирает, торопит
бег обессиленных ног и, всюду бросаясь, пытает
взглядами землю, зовет, вотще повторяет младенцу
ведомых слов череду: но нет его, — поле лишилось
сочной травы, возлежит, в ядовитые кольца свернувшись,
враг неподвижный, собой заполняя пространную площадь
даже и так, — уложив на утробе изогнутой шею.
Лес, злодейство узрев, задрожал и вспыхнул, услышав
возглас протяжный, а змей им не был испуган нимало
и возлежал. Но сразил аргосские уши [армия Семерых против Фив] истошный
вопль: по знаку вождя немедленно конник аркадский [Парфенопей]
ринулся и доложил о причине. — Оружье сверкает,
войско шумит, — лишь тогда свирепый чешуйчатой шеей
двинул. В ответ ухватил могучим усилием глыбу —
знак межевой — и ее пустил в пустое пространство
яростный Гиппомедонт: с подобною силой в сраженье
мощные камни, летя, поражают ворот укрепленья.
Тщетна доблесть вождя, ибо змей отклоняется гибкой
шеей назад и легко избегает грозящей громады.
И загудела земля, и гул отразили густые
чащи лесов. «Но зато от моих, — Капаней восклицает,
с ясеневым копьем навстречу бросаясь, — не сможешь
ран убежать, — жилец ли ты злой устрашающей рощи,
или богов — о если б богов! — законная радость, —
даже когда бы ты нес Гиганта, который с тобою
сросся». — Копье, трепеща, летит и входит в отверстый
чудища зев, языка трехжального узел пронзает,
и над торчащим хохлом — главы блестящим отличьем —
дрогнув и соком насквозь пропитавшись черного мозга,
входит в толщу земли. Едва лишь боль охватила
долгая каждый сустав, — как змей стремительным кругом
дрот обежал и, вырвав, унес в потаенные божьи
храмы и здесь, бременя великою тяжестью землю,
жалобный дух испустил на алтарь своего господина.
Вами оплакан он был, раздраженная родственной Лерны
топь и весною цветы рассыпать привычные Нимфы;
полем немейским, где он проползал не однажды, и вами,
о поселенцы лесов и тростник преломившие Фавны [сатиры].
Сам от эфирных высот тогда же потребовал было
дротов Юпитер [Зевс]: уже облака и тучи сходились,
но — невелик был гнев божества и для дротов мощнейших
он Капанея хранил; лишь от молнии брошенной ветер
вдруг налетел и ему опалил оперенье шелома.
Только змея уползла, как лемниянка [кормилица Гипсипила] все обежала
поле, несчастная; вдруг, побледнев, на холме невысоком
издали видит траву, окропленную каплями крови.
Бег устремляет туда, обезумев в тоске несказанной,
и преступление зрит, — на землю гиблую рухнув,
словно перун, ни слов над недавней добычею смерти
не проронила, ни слез: лишь горькие множит лобзанья
и, обнимая дитя, души живое биенье
жаждет найти. Но ни лик, ни грудь не осталися целы,
содрана кожа, видны некрепкие кости, суставы
детская кровь залила, младенец — рана сплошная».
ИСТОЧНИКИ
Греческие
- Псевдо-Аполлодор. Мифологическая библиотека. (Источник: Аполлодор. Мифологическая библиотека / Перевод, заключительная статья, примечания, указатель В. Г. Боруховича. – Л.: Наука, 1972. – С. ???-???) (греческий мифограф 2 в. н. э.):
- Флавий Филострат. Жизнь Аполлония Тианского. (Источник: Флавий Филострат. Жизнь Аполлония Тианского / Изд. подг. Е. Г. Рабинович; Отв. М. Л. Гаспаров. – М.: «Наука», 1985. – С. ???-???) (греческая биография 1-2 вв. н. э.):
Римские
- Псевдо-Гигин (общее имя для неизвестных античных авторов-мифографов 2 века н. э.) Мифы. (Источник: Гигин. Мифы. / Пер. Д. О. Торшилова под общ. ред. А. А. Тахо-Годи. – 2-е изд., испр. – СПб.: Алетейя, 2000. – С. ???-???):
- Стаций. Фиваида. (Источник: Публий Папиний Стаций. Фиваида / В переводе Ю. А. Шичалина. – М.: «Наука», 1991. – С. ???-???) (римский эпос 1 в. н. э.):
Список используемой литературы
