Афродита была олимпийской богиней любви, красоты, удовольствия и продолжения рода.
На этой странице описывается гнев богини, вызванный теми, кто пренебрежительно относился к ней, кто пренебрегал любовью или хвастался. Самые известные из этих историй включают высокомерное хвастовство матери Мирры и прелюбодеяние жены Диомеда.
Изображение справа — Афродита и Эрос, греко-римская фреска из Помпеи 1 век нашей эры, Национальный археологический музей Неаполя.
- ГНЕВ АФРОДИТЫ: ЭОС
- ГНЕВ АФРОДИТЫ: ГЕЛИОС
- ГНЕВ АФРОДИТЫ: КАЛЛИОПА И ОРФЕЙ
- ГНЕВ АФРОДИТЫ: КЛИО
- ГНЕВ АФРОДИТЫ: ЭРИМАНФ
- ГНЕВ АФРОДИТЫ: НЕРИТ
- ГНЕВ АФРОДИТЫ: ДИОМЕД И АКМОН
- ГНЕВ АФРОДИТЫ: ГЕРАКЛ
- ГНЕВ АФРОДИТЫ: НАРЦИСС
- ГНЕВ АФРОДИТЫ: ПОЛИФОНТА
- ГНЕВ АФРОДИТЫ: АНАКСАРЕТА
- ГНЕВ АФРОДИТЫ: ГЛАВК
- ГНЕВ АФРОДИТЫ: АХИЛЛЕЙ (АХЕЙЛ)
- ГНЕВ АФРОДИТЫ: МИРРА (СМИРНА)
ГНЕВ АФРОДИТЫ: ЭОС
МЕСТО: не определено
Псевдо-Аполлодор. Мифологическая библиотека. Книга I. IV. (4). (Источник: Аполлодор. Мифологическая библиотека / Перевод, заключительная статья, примечания, указатель В. Г. Боруховича. – Л.: Наука, 1972. – С. 8) (греческий мифограф 2 в. н. э.):
«Афродита вселила в нее [Эос] постоянное желание, отомстив ей за то, что она разделила ложе с Аресом».
Для получения дополнительной информации об этой богине см. ЭОС
ГНЕВ АФРОДИТЫ: ГЕЛИОС
МЕСТО: не определено
О ПРЕДЫСТОРИИ событий этого мифа см. «ВОЗЛЮБЛЕННЫЕ АФРОДИТЫ: АРЕС И ГЕФЕСТ»
Овидий. Метаморфозы. Книга четвертая. 169-197. (Источник: Публий Овидий Назон. Метаморфозы / Перевод с латинского С. В. Шервинского. – М.: Художественная литература, 1977) (римский эпос 1 в. до н. э. – 1 в. н. э.):
«Даже и Солнце [Гелиос], чей свет лучезарный вселенною правит,
Было в плену у любви: про любовь вам поведаю Солнца.
Первым, – преданье гласит, – любодейство Венеры [Афродиты] и Марса [Ареса]
Солнечный бог увидал. Из богов все видит он первым!
Виденным был удручен и Юноной [Герой] рожденному мужу [Гефесту]
Брачные плутни четы показал и место их плутен.
Дух у Вулкана [Гефеста] упал, из правой руки и работа
Выпала. Тотчас же он незаметные медные цепи,
Сети и петли, – чтоб их обманутый взор не увидел, –
Выковал [т. е. сделал ловушку для Афродиты и Ареса]…
За указанье четы Киферея [Афродита] ответила местью
И уязвила того, кто их тайную страсть обнаружил,
Страстью такой же. К чему, о рожденный от Гипериона,
Ныне тебе красота, и румянец, и свет лучезарный?
Ты, опаляющий всю огнем пламенеющим землю,
Новым огнем запылал; ты, все долженствующий видеть,
На Левкотою глядишь: не на мир, а на девушку только
[влюбленный] Взор направляешь теперь…»
Псевдо-Гигин (общее имя для неизвестных античных авторов-мифографов 2 века н. э.) Мифы. 148. Вулкан [Гефест]. (Источник: Гигин. Мифы. / Пер. Д. О. Торшилова под общ. ред. А. А. Тахо-Годи. – 2-е изд., испр. – СПб.: Алетейя, 2000. – С. 180-181):
«Солнце [Гелиос] сообщило об этом [о прелюбодеянии Афродиты и Ареса] Вулкану [Гефесту], и он увидел их, возлежащих обнаженными. Он созвал всех богов… Солнцу [Гелиосу] и его потомству за то, что он рассказал Вулкану, Венера [Афродита] всегда была враждебна».
Сенека. Федра. 124-128. (Источник: Луций Анней Сенека. Федра / Перевод С. А. Ошерова / Луций Анней Сенека. Трагедии. – М.: Наука, 1983. – С. 38) (римская трагедия 1 в. н. э.):
«Венера [Федра] роду Солнца [Гелиоса] ненавистного
Давно за цепи мстит свои и Марсовы [Ареса],
Потомков Феба [Гелиоса – Федру, Пасифаю] отягчая гнусными
Пороками. Из Миноид никто еще
Любви не ведал легкой: всех их грех влечет».
См. также «ГНЕВ АФРОДИТЫ: ПАСИФАЯ»
Для получения дополнительной информации об этом боге см. ГЕЛИОС
ГНЕВ АФРОДИТЫ: КАЛЛИОПА И ОРФЕЙ
МЕСТО: Фракия (к северу от Греции)
Псевдо-Гигин (общее имя для неизвестных античных авторов-мифографов 2 века н. э.) Астрономия. Книга вторая. Лира. 7. 3. (Источник: Гигин. Астрономия / Перевод и комментарии А. И. Рубана. – СПб.: Алетейя, 1997. – С. 47):
«Некоторые также рассказывают, что Венера [Афродита] и Прозерпина [Персефона] пришли на суд Юпитера [Зевса], прося рассудить, кому из них владеть Адонисом. Юпитер назначил им судьей музу Каллиопу, мать Орфея, и она рассудила так, чтобы они владели им поочередно, по половине года. Венера же вознегодовала на то, что не владеет им безраздельно и привела в исступление всех женщин во Фракии. В результате все они, ослепленные страстью, устремились к Орфею и разорвали его на куски».
Для получения дополнительной информации об этой музе см. КАЛЛИОПА
ГНЕВ АФРОДИТЫ: КЛИО
МЕСТО: Пиерия (Северная Греция)
О предыстории событий этого мифа см. «ВОЗЛЮБЛЕННЫЕ АФРОДИТЫ: АДОНИС»
Псевдо-Аполлодор. Мифологическая библиотека. Книга I. III. (3). (Источник: Аполлодор. Мифологическая библиотека / Перевод, заключительная статья, примечания, указатель В. Г. Боруховича. – Л.: Наука, 1972. – С. 7) (греческий мифограф 2 в. н. э.):
«[Муза] Клио же влюбилась в [смертного] Пиера, сына Магнета. Эта любовь была внушена ей Афродитой, разгневанной на нее за то, что Клио стыдила ее любовью к Адонису. Сойдясь с Пиером, Клио родила от него сына Гиакинта…»
Для получения дополнительной информации об этой музе см. КЛИО
ГНЕВ АФРОДИТЫ: ЭРИМАНФ
Птолемей Хенн (Гефестион). Новая история (в 7 книгах). I. (Перевод: Мещанский Д. В). (Источник: Латышев В. В. Известия древних писателей греческих и латинских о Скифии и Кавказе // Вестник древней истории. — 1947. — №№ 1—4; 1948. — №№ 1—4; 1949. — №№ 1—4) (греческий мифограф 1-2 вв. н. э.):
«Эриманф, сын Аполлона, был наказан, потому что он увидел, как, во время купания, Афродита соединилась с Адонисом, и Аполлон, в гневе превратившись в кабана, убил Адониса, пробив его доспехи».
Про МИФ об Афродите и Адонисе см. «ВОЗЛЮБЛЕННЫЕ АФРОДИТЫ: АДОНИС»
ГНЕВ АФРОДИТЫ: НЕРИТ
МЕСТО: не определено
Клавдий Элиан. О мире животных. Книга XIV. 28. / Переводчик: Агностик. (Источник: Симпосий, сайт об античной литературе, античной истории и людях античности [http://simposium.ru/ru/node/12146]) (древнеримский писатель и философ 2-3 вв. н. э.):
«… Говорят, что он [морской бог] был назван Неритом и был самым красивым и среди людей и среди богов; так что даже Афродита была очарована Неритом в море и любила его. И когда назначенное судьбой время пришло, когда по указанию Отца богов [Зевса] Афродита была зачислена в число Олимпийцев, я слышал, что она взошла и пожелала привести своего компаньона и товарища по играм. Но история гласит, что он отказался, предпочитая жизнь с сестрами и родителями Олимпу. И тогда ему было разрешено вырастить крылья: это, я воображаю, был подарок Афродиты. Но даже такое благодеяние он счел никчемным. И так как дочь Зевса разгневалась, то превратила его в ракушку, и по собственной воле выбрала на место спутника и слуги Эроса, который также был молод и красив, и отдала ему крылья Нерита».
Для получения дополнительной информации об этом божестве см. НЕРИТ
ГНЕВ АФРОДИТЫ: ДИОМЕД И АКМОН
МЕСТО: Аргос (Южная Греция) и Арпи (Центральная Италия)
О предыстории этого мифа см. «АФРОДИТА И ТРОЯНСКАЯ ВОЙНА. «ИЛИАДА»: АФРОДИТУ РАНИТ ДИОМЕД»
Гомер. Илиада. Песнь пятая. Подвиги Диомеда. 370-415. (Источник: Гомер. Илиада. Одиссея / Перевод с древнегреческого Н. Гнедича. – М.: Художественная литература, 1967. – С. 95-96) (греческий эпос 8 в. до н. э.):
«Но Киприда [Афродита, раненая в Трое Диомедом и прибежавшая на Олимп] стенящая пала к коленам Дионы,
Матери милой, и матерь в объятия дочь заключила,
Нежно ласкала рукой, вопрошала и так говорила:
… На тебя Диомеда воздвигла Паллада Афина.
Муж безрассудный! не ведает сын дерзновенный Тидеев:
Кто на богов ополчается, тот не живет долголетен;
Дети отцом его, на колени садяся, не кличут
В дом свой пришедшего с подвигов мужеубийственной брани.
Пусть же теперь сей Тидид, невзирая на гордую силу,
Мыслит, да с ним кто иной, и сильнейший тебя, не сразится;
И Адрастова дочь, добродушная Эгиалея,
Некогда воплем полночным от сна не разбудит домашних,
С грусти по юном супруге, храбрейшем герое ахейском,
Верная сердцем супруга Тидида, смирителя коней».
[Здесь Диона предлагает Афродите использовать жену Диомеда в качестве орудия своей мести.]
Страбон. География. Книга VI. III. 9. (Источник: Страбон. География / Пер. Г. А. Стратановского. – М.: Наука, 1964. – С. 260) (греческий географ 1 в. до н. э. – 1 в. н. э.):
«… В море поблизости [от Арпи в Италии] два острова носят название Диомедовых; один из них обитаем, а другой, говорят, пустынен. На последнем острове, согласно передаваемой некоторыми версии мифа, Диомед исчез и его спутники были превращены в птиц [согласно Овидию, – Афродитой (см. цитату ниже)]; действительно, до сего дня птицы здесь остаются ручными и ведут в некотором роде человеческую жизнь, не только в смысле порядка в образе жизни, но и проявляют кротость по отношению к достойным людям и отвращение к преступным и порочным».
Овидий. Метаморфозы. Книга четырнадцатая. 476-509. (Источник: Публий Овидий Назон. Метаморфозы / Перевод с латинского С. В. Шервинского. – М.: Художественная литература, 1977) (римский эпос 1 в. до н. э. – 1 в. н. э.):
«[Диомед рассказывает историю своего изгнания:]
… От родного отринут
Аргоса я. Не забыв о ране давнишней, Венера
Гонит благая меня. Так много трудов претерпел я
И на широких морях, и в военных на суше бореньях,
Что называл, и не раз, счастливыми тех, что погибли
Вместе от бури одной, Кафареем жестоким в пучину
Погружены. Я жалел, что не был одним из погибших.
Крайние беды терпя, сотоварищи в бурях и бранях
Духом упали, конца запросили, блужданий; и Акмон,
Нравом горячий всегда, а несчастьем еще раздраженный,
Молвил: «Осталось ли что, чего бы терпение ваше
Не одолело, мужи? Что могла бы еще Киферея [Афродита]
Сделать, когда б захотела? Пока ждем худшего в страхе,
Время молитвы творить; когда ж нет участи хуже, –
Страх под пятою тогда: спокойна вершина несчастий.
Пусть же послушает, пусть! Пусть нас ненавидит, как ныне,
И Диомеда, и всех! Но всю ее ненависть дружно
Мы презираем! Для нас ее сила немногого стоит!»
Так говоря, оскорблял Венеру враждебную Акмон,
Воин плевронский, и в ней возбуждал ее давнюю злобу.
Это немногим пришлось по душе; друзья остальные
Все порицали его; когда ж он сбирался ответить,
Тоньше стал голос его, и уменьшилась сила, и волос
Вдруг превращается в пух; покрывается пухом и шея
Новая, грудь и спина; на руках появляются перья
Крупные, локти ж его изгибаются в длинные крылья;
Большая часть его ног становится пальцами; рогом
Затвердевают уста и концом завершаются острым.
Идас и Лик в изумленье глядят и Никтей с Рексенором,
Смотрит Абант, поражен; но пока поражаются, тот же
Вид принимают они. И большая доля отряда
Вдруг поднялась и, крылами плеща, вкруг весел кружится.
Ежели спросишь про вид нежданных пернатых, – то были
Не лебедями они, с лебедями, однако же, схожи [возможно, они превратились в буревестников или лысух]».
ГНЕВ АФРОДИТЫ: ГЕРАКЛ
МЕСТО: река Эвинос, Дриопия (Южная Греция)
Птолемей Хенн (Гефестион). Новая история (в 7 книгах). II. (Перевод: Мещанский Д. В). (Источник: Латышев В. В. Известия древних писателей греческих и латинских о Скифии и Кавказе // Вестник древней истории. — 1947. — №№ 1—4; 1948. — №№ 1—4; 1949. — №№ 1—4) (греческий мифограф 1-2 вв. н. э.):
«Так как Афродита любила Адониса, как и Геракл, она научила кентавра Несса, как поймать Геракла в западню».
Про МИФ о любви Афродиты к Адонису см. «ВОЗЛЮБЛЕННЫЕ АФРОДИТЫ: АДОНИС»
Для получения дополнительной информации о кентавре см. НЕСС
ГНЕВ АФРОДИТЫ: НАРЦИСС
МЕСТО: Фокида (Центральная Греция)
Овидий. Метаморфозы. Книга третья. 351-510. (Источник: Публий Овидий Назон. Метаморфозы / Перевод с латинского С. В. Шервинского. – М.: Художественная литература, 1977) (римский эпос 1 в. до н. э. – 1 в. н. э.):
«Вот к пятнадцати год прибавить мог уж Кефисий [Нарцисс],
Сразу и мальчиком он и юношей мог почитаться.
Юноши часто его и девушки часто желали.
Гордость большая была, однако, под внешностью нежной, –
Юноши вовсе его не касались и девушки вовсе.
…
Так он ее [нимфу Эхо, влюбившуюся в него] и других, водой и горами рожденных
Нимф, насмехаясь, отверг, как раньше мужей домоганья.
Каждый, отринутый им, к небесам протягивал руки:
«Пусть же полюбит он сам, но владеть да не сможет любимым!»
Молвили все, – и вняла справедливым Рамнузия [Немезида (Афродита)] просьбам.
Чистый ручей протекал, серебрящийся светлой струею, –
Не прикасались к нему пастухи, ни козы с нагорных
Пастбищ, ни скот никакой, никакая его не смущала
Птица лесная, ни зверь, ни упавшая с дерева ветка.
Вкруг зеленела трава, соседней вспоенная влагой;
Лес же густой не давал водоему от солнца нагреться.
Там, от охоты устав и от зноя, прилег утомленный
Мальчик, места красой и потоком туда привлеченный;
Жажду хотел утолить, но жажда возникла другая!
Воду он пьет, а меж тем – захвачен лица красотою.
Любит без плоти мечту и призрак за плоть принимает.
Сам он собой поражен, над водою застыл неподвижен,
Юным похожий лицом на изваянный мрамор паросский.
Лежа, глядит он на очи свои, – созвездье двойное, –
Вакха достойные зрит, Аполлона достойные кудри;
Щеки, без пуха еще, и шею кости слоновой,
Прелесть губ и в лице с белоснежностью слитый румянец.
Всем изумляется он, что и впрямь изумленья достойно.
Жаждет безумный себя, хвалимый, он же хвалящий,
Рвется желаньем к себе, зажигает и сам пламенеет.
Сколько лукавой струе он обманчивых дал поцелуев!
Сколько, желая обнять в струях им зримую шею,
Руки в ручей погружал, но себя не улавливал в водах!
Что увидал – не поймет, но к тому, что увидел, пылает;
Юношу снова обман возбуждает и вводит в ошибку.
…
Но ни охота к еде, ни желанье покоя не могут
С места его оторвать: на густой мураве распростершись,
Взором несытым смотреть продолжает на лживый он образ,
Сам от своих погибает очей.
[Нарцисс догадывается, что видит собственный образ]
…
Молвил и к образу вновь безрассудный вернулся тому же.
И замутил слезами струю, и образ неясен
Стал в колебанье волны.
…
Так горевал и, одежду раскрыв у верхнего края,
Мраморно-белыми стал в грудь голую бить он руками.
И под ударами грудь подернулась алостью тонкой.
Словно у яблок, когда с одной стороны они белы,
Но заалели с другой, или как на кистях разноцветных
У виноградин, еще не созрелых, с багряным оттенком.
Только увидел он грудь, отраженную влагой текучей,
Дольше не мог утерпеть; как тает на пламени легком
Желтый воск иль туман поутру под действием солнца
Знойного, так же и он, истощаем своею любовью,
Чахнет и тайным огнем сжигается мало помалу.
Красок в нем более нет, уж нет с белизною румянца,
Бодрости нет, ни сил, всего, что, бывало, пленяло.
…
Долго лежал он, к траве головою приникнув усталой;
Смерть закрыла глаза, что владыки красой любовались.
Даже и после – уже в обиталище принят Аида –
В воды он Стикса смотрел на себя. Сестрицы наяды
С плачем пряди волос поднесли в дар памятный брату.
Плакали нимфы дерев – и плачущим вторила Эхо.
И уж носилки, костер и факелы приготовляли, –
Не было тела нигде. Но вместо тела шафранный
Ими найден был цветок с белоснежными вкруг лепестками [цветок нарцисс]».
ГНЕВ АФРОДИТЫ: ПОЛИФОНТА
МЕСТО: Фракия (к северу от Греции)
Антонин Либерал. Метаморфозы. XXI. Полифонта [Рассказывает Бей в книге II «Происхождения птиц»]. (Источник: Антонин Либерал. Метаморфозы / Перевод с древнегреческого, вступительная статья и комментарии В. Н. Ярхо // ВДИ, 1997, № 3-4) (греческий мифограф 2 в. н. э.):
«Она [Полифонта фракийская] презирала дела Афродиты, но, уйдя на гору, стала спутницей Артемиды и подругой в ее играх. Афродита же, за то, что та не почитала ее дел, внушила ей любовь к медведю и лишила ее разума. И она, подстрекаемая богиней, совокупилась с медведем. Увидев ее, Артемида безмерно ее возненавидела и обратила против нее всех диких зверей».
ГНЕВ АФРОДИТЫ: АНАКСАРЕТА
МЕСТО: Саламин, Кипр (остров в Средиземном море)
Овидий. Метаморфозы. Книга четырнадцатая. 693-761. (Источник: Публий Овидий Назон. Метаморфозы / Перевод с латинского С. В. Шервинского. – М.: Художественная литература, 1977) (римский эпос 1 в. до н. э. – 1 в. н. э.):
«Мести побойся богов, – идалийки [Афродиты], которая недруг
Жестких сердец, не гневи и злопамятной девы Рамнузской [Немезиды]!
Чтоб увеличить твой страх, – ибо старость меня научила
Многому, – я расскажу о делах, известных на Кипре [в Саламине]
Каждому, – легче тогда убедишься и сердцем смягчишься.
Анаксарету узрел, старинною тевкровой кровью
Знатную, Ифис, – а сам человек он был низкого рода.
Только ее он узрел – и весь загорелся любовью.
Долго боролся с собой, но когда увидал, что безумья
Разумом не победить, пришел, умоляя, к порогу.
Жалкое чувство свое он поведал кормилице: молит
Не отвергать его просьб, призывает питомицы имя.
К каждому он из рабов приближался со льстивою речью,
Голосом всех он просил, в тревоге, помочь доброхотно.
Часто свои поручал он признания нежным дощечкам,
Сам же в то время венки, орошенные влагою слезной,
Вешал на двери ее: простирал он на твердом пороге
Нежное тело свое и замок проклинал злополучный.
Анаксарета ж – глуха, как прибой при поднявшемся Австре,
Жестче железа она, что огонь закалил норикийский,
Тверже, чем камень живой, покуда он с корня не сорван.
Все отвергает его и смеется – к жестоким поступкам
Гордые злобно слова добавляет; надеяться даже
Не позволяет ему; и не вытерпел длительной муки
Ифис и, став у дверей, произносит последнее слово:
«Ты победила меня! Отныне уже я не буду
Больше тебе докучать. Триумф свой радостный празднуй!
Ныне «пеан [песнь победы]!» восклицай, увенчайся блистательным лавром!
Ты победила! – умру; веселись, о железное сердце!
…
Если ж, о Вышние, вы на людские взираете судьбы,
То вспомяните меня: просить уж язык мой не в силах
Большего. Сделайте так, чтобы долго меня вспоминали:
Жизнь мою славы лишив, вековечную дайте мне славу!»
Молвил; а сам к косякам, украшавшимся часто венками,
Влажные очи свои, подымая и бледные руки,
К притолоке он узлом тесьму привязал и, промолвив:
«По сердцу ль этот венок жестокой тебе и безбожной?» –
Голову вставил в тесьму, к любимой лицом обращенный;
И, опустившись, в петле злосчастная тяжесть повисла…
…Вот через город ведет [мать Ифиса] плачевное шествие скорби,
Желтое тело к костру провожая на смертных носилках.
Дом находился как раз на пути прохожденья унылой
Этой процессии; звук ударов по груди до слуха
Анаксареты достиг, – бог Мститель ее беспокоил.
Молвит, однако: «Взгляну на печальный обряд [похорон Ифиса]!» – и в волненье
Всходит на вышку дворца, где открыты широкие окна.
Но увидала едва на носилках лежащее тело,
Окоченели глаза, побледнело лицо и из тела
Будто вся кровь отлилась. Попыталась обратно ногами
Переступить, – не могла. Головой повернуться хотела –
Тоже не в силах; уже занимает помалу все тело
Камень, что ранее был в бесчувственном сердце. Не думай,
Это не вымысел, нет: сохраняется статуя девы
На Саламине поднесь. Там есть и Венеры [Афродиты] Смотрящей
Храм».
ГНЕВ АФРОДИТЫ: ГЛАВК
МЕСТО: Коринф (Южная Греция)
Поскольку Главк мешал своим кобылам спариваться, Афродита заставил их разорвать своего хозяина на части.
Псевдо-Гигин (общее имя для неизвестных античных авторов-мифографов 2 века н. э.) Мифы. 250. Чьи упряжки погубили своих возничих. (Источник: Гигин. Мифы. / Пер. Д. О. Торшилова под общ. ред. А. А. Тахо-Годи. – 2-е изд., испр. – СПб.: Алетейя, 2000. – С. 269):
«Главка, сына Сизифа, сожрали его кобылицы на погребальных играх Пелия».
Вергилий. Георгики. Книга третья. 266-283. (Источник: Вергилий. Буколики. Георгики. Энеида / Перевод с латинского С. Шервинского. (Серия «Библиотека всемирной литературы», т. 6). – М.: Художественная литература, 1971. – С. 98-99) (римский поэт 1 в. до н. э.):
«Но неистовей всех ярятся кобылы.
Пыл тот сама в них Венера [Афродита] влила, когда челюстями
Тех потнийских квадриг было сжевано Главково тело.
Властно их гонит любовь за Гаргар и за Асканий
Гулкий; взбегают они вскачь на гору, переплывают
Реки, едва лишь огонь разогреет их жадные недра, –
Больше весной, ибо жар о весне возвращается в кости….
Часто вовсе без мужа
Плод зарождается в них от ветра – вымолвить дивно!
Тут по утесам они, по скалам, по глубоким долинам
Порознь бегут…
Тут-то тягучий течет, называемый меж пастухами
Верным названьем его, «гиппоман», из кобыльей утробы, –
Мачехи злые тот сок испокон веков собирали,
Всяческих трав добавляли к нему и слов не безвредных».
ГНЕВ АФРОДИТЫ: АХИЛЛЕЙ (АХЕЙЛ)
МЕСТО: возможно, гора Тмол, Лидия (Анатолия)
Ахиллей был сыном Зевса и Ламии, а не героем Троянской войны. Его сестрой была сивилла Герофила из лидийской Эрифреи, поэтому действие, вероятно, происходит на горе Тмол (где, говорят, Пан состязался с Аполлоном в игре на музыкальных инструментах).
Птолемей Хенн (Гефестион). Новая история (в 7 книгах). VI. (Перевод: Мещанский Д. В). (Источник: Латышев В. В. Известия древних писателей греческих и латинских о Скифии и Кавказе // Вестник древней истории. — 1947. — №№ 1—4; 1948. — №№ 1—4; 1949. — №№ 1—4) (греческий мифограф 1-2 вв. н. э.):
«Ахиллес [Ахиллей (Ахейл)] – сын Зевса и Ламии, он был очень красив, из-за него состязались, и он выбрал судьей Пана. Афродита разгневалась и поместила в сердце Пана любовь к Эхо, а также сделала его непривлекательным».
Для получения дополнительной информации об этих персонажах см. ПАН и АХИЛЛЕС
ГНЕВ АФРОДИТЫ: МИРРА (СМИРНА)
МЕСТО: Кипр (восточное Средиземноморье) или Ассирия (Западная Азия)
Мирра (Смирна) была превращена Афродитой в миртовое дерево, либо в куст мирры. Оба растения считались связанными с богиней и поэтому священными.
Псевдо-Аполлодор. Мифологическая библиотека. Книга III. XIV. (4). (Источник: Аполлодор. Мифологическая библиотека / Перевод, заключительная статья, примечания, указатель В. Г. Боруховича. – Л.: Наука, 1972. – С. 71) (греческий мифограф 2 в. н. э.):
«Она [Смирна, дочь ассирийского царя Тианта] не почитала богиню Афродиту, и та, разгневанная, внушила ей страсть к родному отцу. Взяв в соучастницы своего преступления кормилицу, она двенадцать ночей разделяла ложе со своим ничего не подозревавшим отцом. Когда он узнал истину, то выхватил меч и кинулся преследовать Смирну; уже настигаемая им Смирна взмолилась богам, чтобы они сделали ее невидимой, и боги пожалели ее, превратив в дерево, которое называется смирной. Спустя десять месяцев дерево треснуло и родился ребенок, названный Адонисом».
Антонин Либерал. Метаморфозы. XXXIV. Смирна. (Источник: Антонин Либерал. Метаморфозы / Перевод с древнегреческого, вступительная статья и комментарии В. Н. Ярхо // ВДИ, 1997, № 3-4) (греческий мифограф 2 в. н. э.):
«На горе Либане у Фианта, сына Бела и Орифии, одной из нимф, была дочь Смирна. Из-за ее красоты ее сватали многие женихи из многочисленных городов, она же придумывала всякие хитрости, чтобы обмануть родителей и оттянуть время, ибо ее обуяла до безумия страшная любовь к отцу. И сначала она от стыда скрывала это наваждение; когда же страсть ее вынудила, она открыла ее кормилице Ипполите. Та, пообещав добыть ей средство от противоестественной страсти, рассказала Фианту, что к нему на ложе страстно желает тайно взойти девушка из благородной семьи. И Фиант одобрил ее речь, ибо он не знал, что против него замышляется. И во мраке дома он ожидал на своем ложе девушку, а кормилица привела Смирну, скрыв ее под покрывалом. И в течение долгого времени это ужасное и нечестивое дело продолжалось, оставаясь тайной. Однако, поскольку Смирна забеременела, Фиантом овладело желание узнать, кто была будущая мать. Он спрятал в комнате светильник, и когда она вошла к нему, он узнал ее, неожиданно внеся огонь. Смирна преждевременно родила и, воздев руки к небу, взмолилась, чтобы ее больше не видели ни среди живых, ни среди мертвых. И Зевс превратил ее в дерево и назвал его ее же именем – смирной. Говорят, что оно каждый год истекает, как слезами, миррой. Отец Смирны Фиант, совершивший такое нечестивое дело, покончил с собой, ребенок же по воле Зевса был выращен, назван Адонисом, и Афродита очень его полюбила за красоту».
Павсаний. Описание Эллады. Книга VI. Элида (B). XXIV. 5. (Источник: Павсаний. Описание Эллады /Пер. С. П. Кондратьева под ред. Е. Никитюк. Пред. Э. Фролова. СПб.: Алетейя, 1996) (греческое повествование о путешествии 2 в. н. э.):
«… Роза и мирт посвящены Афродите и всегда фигурируют в сказаниях об Адонисе…»
[Предполагается, что Павсаний указывал на то, что мирт был назван по имени матери Адониса Мирры.]
Псевдо-Плутарх. Собрание параллельных греческих и римских историй. 22. / Переводчик Васильева Н. В. (Источник: Вестник древней истории, 1980, № 2; цитируется по: [http://simposium.ru/ru/node/1142]) (анонимные авторы 2 в. н. э.):
«Смирна, дочь Кинура, из-за гнева Афродиты воспылала страстью к своему родителю и открыла кормилице свои любовные муки. Та же хитростью заманила своего господина, сказав, что одна девушка, живущая по соседству, пылает к нему страстью, но стыдится прийти к нему открыто. Таким образом отец вступил в связь с дочерью. Спустя некоторое время, желая все же узнать, кто его возлюбленная, он попросил огня. Узнав дочь, он с мечом бросился преследовать распутницу. Она же заботой Афродиты превратилась в одноименное дерево [мирра]. Так рассказывает Феодор в «Метаморфозах» [возможно, этот рассказ был заимствовал Овидием]».
Псевдо-Гигин (общее имя для неизвестных античных авторов-мифографов 2 века н. э.) Мифы. 58. Смирна. (Источник: Гигин. Мифы. / Пер. Д. О. Торшилова под общ. ред. А. А. Тахо-Годи. – 2-е изд., испр. – СПб.: Алетейя, 2000. – С. 78-79):
«Смирна, дочь Кинира, царя ассирийцев, и Кенхреиды. Ее мать Кенхреида надменно говорила, что ее дочери превосходят красотой Венеру [Афродиту]. Карая Смирну за преступление матери, Венера внушила ей нечестивую любовь, так что она полюбила своего отца. Когда она собиралась повеситься, ей помешала кормилица, и при помощи кормилицы Смирна возлегла с не знавшим этого отцом. Она зачала от него и скрылась, побуждаемая стыдом, в лесах, чтобы это не открылось. Потом Венера, сжалившись над ней, превратила ее в дерево, из которого течет мирра. Из этого дерева родился Адонис, покаравший Венеру за страдания его матери».
Овидий. Метаморфозы. Книга десятая. 298-502. (Источник: Публий Овидий Назон. Метаморфозы / Перевод с латинского С. В. Шервинского. – М.: Художественная литература, 1977) (римский эпос 1 в. до н. э. – 1 в. н. э.):
«… Когда бы потомства
Он [царь Кипра Кинир] не имел, почитаться бы мог человеком счастливым.
…
Даже Эрот [Купидон] объявил, что стрелой не его пронзена ты,
Мирра; свои он огни от греха твоего отвращает.
Адской лучиной была ты овеяна, ядом ехидны,
Ты их трех фурий [Эриний] одна: преступленье – отца ненавидеть,
Все же такая любовь – преступленье крупней. Отовсюду
Знатные ищут тебя домогатели. Юность Востока
Вся о постели твоей соревнуется. Так избери же,
Мирра, себе одного, но, увы, все в одном сочетались.
Все понимает сама, от любви отвращается гнусной
Мирра, – «Где мысли мои? Что надо мне? – молвит, – о боги!
Ты, Благочестье, и ты, о право священное крови,
Грех запретите, – молю, – преступлению станьте препоной,
Коль преступленье в том есть. Но, по правде сказать, Благочестье
Этой любви не хулит.
…
Не был отцом мне Кинир, то лечь я могла бы с Киниром!
Ныне ж он мой, оттого и не мой. Мне сама его близость
Стала проклятием. Будь я чужой, счастливей была бы!
Лучше далеко уйду и родные покину пределы,
Лишь бы греха избежать. Но соблазн полюбившую держит:
Вижу Кинира я здесь, прикасаюсь к нему, говорю с ним,
Для поцелуя тянусь, – о, пусть не дано остального!
Смеешь на что-то еще уповать, нечестивая дева?
…
Ты, еще непорочная телом,
В душу греха не прими, законы могучей природы
Не помышляй загрязнить недозволенным ею союзом.
Думаешь, хочет и он? Воспротивится! Он благочестен,
Помнит закон. О, когда б им то же безумье владело!»
Молвила так…
Ночи средина была. Разрешил и тела и заботы
Сон. Но Кинирова дочь огнем неуемным пылает
И не смыкает очей в безысходном безумье желанья.
Вновь то отчается вдруг, то готова пытаться; ей стыдно,
Но и желанья кипят; не поймет, что ей делать, так мощный
Низко подрубленный ствол, последнего ждущий удара,
Пасть уж готов, неизвестно куда, но грозит отовсюду.
Так же и Мирры душа от ударов колеблется разных
Зыбко туда и сюда, устойчива лишь на мгновенье.
Страсти исход и покой в одном ей мерещится – в смерти.
Смерть ей любезна. Встает и решает стянуть себе петлей
Горло и, пояс уже привязав к перекладине, молвив, –
«Милый, прощай, о Кинир! И знай: ты смерти виновник!» –
Приспособляет тесьму к своему побелевшему горлу.
Ропот ее, – говорят, – долетел до кормилицы верной,
Что по ночам охраняла порог ее спальни. Вскочила
Старая, дверь отперла и, увидев орудие смерти
Подготовляемой, вдруг завопила; себя ударяет
В грудь, раздирает ее и, питомицы вызволив шею,
Рвет тесьму на куски. Тут только слезам отдается;
Мирру она обняла и потом лишь о петле спросила.
Девушка молча стоит, недвижно потупилась в землю.
Горько жалеет она, что попытка нарушена смерти.
Молит старуха, своей сединой заклинает…
Голову та [Мирра] подняла, и внезапные залили слезы
Старой кормилицы грудь; и, не раз порываясь признаться,
Речь пресекает она; застыдившись, лицо закрывает
Платьем и молвит, – «О, как моя мать осчастливлена мужем!»
Смолкла и стон издала. Кормилица похолодела,
Чувствует – ужас проник до костей в ее члены. Поднявшись,
Волосы встали торчком на ее голове поседелой.
Много добавила слов, чтобы та – если сможет – извергла
Злую любовь. Хоть совет и хорош, повторяет девица,
Что не отступит, умрет, коль ей не достанется милый!
Та же в ответ ей, – «Живи, овладеешь своим…» – не решилась
Молвить «отцом» и молчит; обещанья же клятвой скрепляет.
Праздник Цереры [Деметры] как раз благочестные славили жены,
Тот, ежегодный, когда, все окутаны белым, к богине
Связки колосьев несут, своего урожая початки.
Девять в то время ночей почитают запретной Венеру [Афродиту],
Не допускают мужчин. Кенхреида, покинув супруга,
Вместе с толпою ушла посетить тайнодейства святые.
Благо законной жены на супружеском не было ложе,
Пьяным Кинира застав, на беду, расторопная нянька,
Имя другое назвав, неподдельную страсть описала
Девы, красу расхвалила ее; спросил он про возраст.
«С Миррой, – сказала, – одних она лет». И когда приказал он
Деву ввести, возвратилась домой. «Ликуй, – восклицает, –
Доченька! Мы победили!» Но та ощущает неполной
Эту победу свою. Сокрушается грудь от предчувствий.
Все же ликует она: до того в ней разлажены чувства.
Час наступил, когда все замолкает…
Филин могильный давал смертельное знаменье криком.
Все же идет. Темнота уменьшает девичью стыдливость.
Левою держит рукой кормилицы руку; другая
Ищет во мраке пути; порога уж спальни коснулась.
Вот открывает и дверь; и внутрь вошла. Подкосились
Ноги у ней, колена дрожат. От лица отливает
Кровь, – румянец бежит, сейчас она чувства лишится.
Чем она ближе к беде, тем страх сильней; осуждает
Смелость свою и назад возвратиться неузнанной жаждет.
Медлит она, но старуха влечет; к высокому ложу
Деву уже подвела и вручает, – «Бери ее! – молвит, –
Стала твоею, Кинир!» – и позорно тела сопрягает.
Плоть принимает свою на постыдной постели родитель,
Гонит девический стыд, уговорами страх умеряет.
Милую, может быть, он называет по возрасту «дочка»,
Та же «отец» говорит, – с именами страшнее злодейство!
Полной выходит она от отца; безбожное семя –
В горькой утробе ее, преступленье зародышем носит.
Грех грядущая ночь умножает, его не покончив.
И лишь когда наконец пожелал, после стольких соитий,
Милую он распознать, и при свете внесенном увидел
Сразу и грех свой и дочь, разразился он возгласом муки
И из висящих ножен исторг блистающий меч свой.
Мирра спаслась; темнота беспросветная ночи убийство
Предотвратила. И вот, пробродив по широким равнинам,
Пальмы арабов она и Панхаи поля покидает.
Девять блуждает потом завершающих круг полнолуний.
И, утомясь наконец, к земле приклонилась Сабейской.
Бремя насилу несла; не зная, о чем ей молиться,
Страхом пред смертью полна, тоской удрученная жизни,
Так обратилась к богам, умоляя: «О, если признаньям
Верите вы, божества, – заслужила печальной я казни
И не ропщу. Но меня – чтоб живой мне живых не позорить,
Иль, умерев, мертвецов – из обоих вы царств изгоните!
Переменивши меня, откажите мне в жизни и смерти!»
Боги признаньям порой внимают: последние просьбы
Мирры нашли благосклонных богов: ступни у молящей
Вот покрывает земля; из ногтей расщепившихся корень
Стал искривленный расти, – ствола молодого опора;
Сделалась деревом кость; остался лишь мозг в сердцевине.
В сок превращается кровь, а руки – в ветви большие,
В малые ветви – персты; в кору – затвердевшая кожа.
Дерево полный живот меж тем, возрастая, сдавило;
Уж охватило и грудь, закрыть уж готовилось шею.
Медлить не стала она, и навстречу коре подступившей
Съежилась Мирра, присев, и в кору головой погрузилась.
Все же, хоть телом она и утратила прежние чувства, –
Плачет, и все из ствола источаются теплые капли.
Слезы те – слава ее. Корой источенная мирра
Имя хранит госпожи, и века про нее не забудут».
Овидий. Метаморфозы. Книга десятая. 520-524. (Источник: Публий Овидий Назон. Метаморфозы / Перевод с латинского С. В. Шервинского. – М.: Художественная литература, 1977) (римский эпос 1 в. до н. э. – 1 в. н. э.):
«Младенец [Адонис, сын Мирры от ее отца Кинира], зачатый
Дедом своим и сестрой, до этого в дереве скрытый,
Только родиться успел, красивейшим слыл из младенцев.
Вот он и юноша, муж; и себя превзошел красотою!
Вот и Венере [Афродите] он мил, за огни материнские мститель!»
Овидий. Метаморфозы. Книга шестая. 98-100. (Источник: Публий Овидий Назон. Метаморфозы / Перевод с латинского С. В. Шервинского. – М.: Художественная литература, 1977) (римский эпос 1 в. до н. э. – 1 в. н. э.):
«Угол оставшийся был сиротеющим занят Киниром .
Храма ступени обняв, – родных дочерей своих члены! –
Этот на камне лежит и как будто слезами исходит».
Другие источники, цитаты из которых здесь не приводятся:
Антонин Либерал, 34;
Плутарх, 22.
Про близкий по теме миф см. «ГНЕВ АФРОДИТЫ: ДОЧЕРИ КИНИРА».
Про МИФ о любви Афродиты к сыну Мирры см. «ВОЗЛЮБЛЕННЫЕ АФРОДИТЫ: АДОНИС»
ИСТОЧНИКИ
Греческие
- Гомер. Илиада. (Источник: Гомер. Илиада. Одиссея / Перевод с древнегреческого Н. Гнедича. – М.: Художественная литература, 1967. – С. ???-???) (греческий эпос 8 в. до н. э.):
- Мимнерм. (Источник: Эллинские поэты VIII – III вв. до н. э. / Перевод В. Вересаева, В. Ярхо. – М.: Ладомир, 1999. – С. ???-???) (греческий поэт 7 в. до н. э.):
- Псевдо-Аполлодор. Мифологическая библиотека. (Источник: Аполлодор. Мифологическая библиотека / Перевод, заключительная статья, примечания, указатель В. Г. Боруховича. – Л.: Наука, 1972. – С. ???-???) (греческий мифограф 2 в. н. э.):
- Страбон. География. (Источник: Страбон. География / Пер. Г. А. Стратановского. – М.: Наука, 1964. – С. ???-???) (греческий географ 1 в. до н. э. – 1 в. н. э.):
- Павсаний. Описание Эллады. (Источник: Павсаний. Описание Эллады /Пер. С. П. Кондратьева под ред. Е. Никитюк. Пред. Э. Фролова. СПб.: Алетейя, 1996) (греческое повествование о путешествии 2 в. н. э.):
- Антонин Либерал. Метаморфозы. (Источник: Антонин Либерал. Метаморфозы / Перевод с древнегреческого, вступительная статья и комментарии В. Н. Ярхо // ВДИ, 1997, № 3-4) (греческий мифограф 2 в. н. э.):
- Клавдий Элиан. О мире животных. / Переводчик: Агностик. (Источник: Симпосий, сайт об античной литературе, античной истории и людях античности).
- Птолемей Хенн (Гефестион). Новая история (в 7 книгах). V. (Перевод: Мещанский Д. В). (Источник: Латышев В. В. Известия древних писателей греческих и латинских о Скифии и Кавказе // Вестник древней истории. – 1947. – №№ 1-4; 1948. – №№ 1-4; 1949. – №№ 1-4) (греческий мифограф 1-2 вв. н. э.):
Римские
- Псевдо-Гигин (общее имя для неизвестных античных авторов-мифографов 2 века н. э.) Мифы. (Источник: Гигин. Мифы. / Пер. Д. О. Торшилова под общ. ред. А. А. Тахо-Годи. – 2-е изд., испр. – СПб.: Алетейя, 2000. – С. ???-???):
- Псевдо-Гигин (общее имя для неизвестных античных авторов-мифографов 2 века н. э.) Астрономия. (Источник: Гигин. Астрономия / Перевод и комментарии А. И. Рубана. – СПб.: Алетейя, 1997. – С. ???-???):
- Овидий. Метаморфозы. (Источник: Публий Овидий Назон. Метаморфозы / Перевод с латинского С. В. Шервинского. – М.: Художественная литература, 1977) (римский эпос 1 в. до н. э. – 1 в. н. э.):
- Вергилий. Георгики. (Источник: Вергилий. Буколики. Георгики. Энеида / Перевод с латинского С. Шервинского. (Серия «Библиотека всемирной литературы», т. 6). – М.: Художественная литература, 1971. – С. ???-???) (римский поэт 1 в. до н. э.):
- Сенека. Федра. Источник: Луций Анней Сенека. Федра / Перевод С. А. Ошерова / Луций Анней Сенека. Трагедии. – М.: Наука, 1983. – С. ???-???) (римская трагедия 1 в. н. э.):
Список используемой литературы